Цитаты про грязь

Пусть лучше слякоть, чем мороз,
Кой ненавижу отродясь.
Он только боль лишь мне принёс,
Назло ему: «I love you грязь!».

Автор: Блаженный Диадох – Всякая радость от бога. Где бы ни радовалась живая душа — в грязи, в смятении, в бедности, — всюду являлся бог и предъявлял свои права.

Смотрите же, с какою грязью вы меня смешали. Вы собираетесь играть на мне. Вы приписываете себе знание моих клапанов. Вы уверены, что выжмете из меня голос моей тайны. Вы воображаете, будто все мои ноты снизу доверху вам открыты. А эта маленькая вещица нарочно приспособлена для игры, у нее чудный тон, и тем не менее вы не можете заставить ее говорить. Что ж вы думаете, со мной это легче, чем с флейтой? Объявите меня каким угодно инструментом, вы можете расстроить меня, но играть на мне нельзя.

…Выдвигается кандидат-жириновец (наш человек), поливающий грязью всех, имеющий имидж шута,

Но хуже всего — осень! Рыдает небо, поливая дождями мир, превратившийся в сплошное болото. При взгляде на свинцовую мерзость над головой, на голые облетевшие деревья вокруг и вонючую грязь под ногами — хочется немедленно удавиться. Развести костёр — подвиг, просушить у него одежду — чудо. Сергей Лукьяненко

Щетина, грязь, запах помойки.. ммм… Да ты футболист!

История пишется кровью, грязью и жестокостью. Это потом её одевают в красивые одежды, замазывают пятна, лакируют, выбрасывают что-нибудь совсем уж неприглядное.

Лев не принимает на себя повадок голубя, он громко заявляет о своей свирепости. Змея, как ни скрытны ее движения, выказывает свои намерения шипением. Вой голодного волка слышен издалека, пугая торопящегося путника среди снежной пустыни. Но человек более злостный, чем лев, более вероломный, чем змея, более алчный, чем волк — он пожимает руку своего ближнего под видом дружбы, а за спиной мешает его с грязью. Под улыбающимся лицом он прячет фальшивое и эгоистичное сердце, кидая свою ничтожную насмешку на загадку мира, он ропщет на Бога. О, Небо! Что сделает Вечность с таким неблагородным слепым червем, как человек?

— Этот постоялый двор… Женщины передрались за право воспользоваться банной комнатой.
— О как. Кто-то мне говорил, что за горячую воду в походе и возможность смыть пот и грязь, любая женщина готова убивать.
— В луже они у меня будут мыться! Попарно, чтобы спинку тереть друг другу.
— Ах, в этом смысле. Конкретно. Дело ваше. Дисциплина — это хорошо.

Мальчик — много шума и крика в оболочке из грязи.

Деньги не тараканы, от грязи не заведутся.

Заключенный на небесах союз спускается на землю, и тут главное — не втоптать его в грязь.

Чё ему надо? Раков захотел? Чё те надо?
Грязь говорит, грязная пища. Раки со дна грязь едят, их есть нельзя.
Грязь? Чего? Да ты на себя посмотри чёрный как сволочь. Ты «Мойдодыр» читал? А ну пшёл отсюда!

Негр, гоу, гоу!

Ничего не осталось,лишь грязь в карманах одежды,И какое-то чувство,что-то вроде надежды…

У нас тенденция: чем интереснее женщина, тем охотнее толпа готова окунуть её в грязь.

Ссылаться на дурные поступки других — это умы­ваться грязью.

И снова снег пошел…Изменился мир
И хорошо!
Прежний мир был слишком грязным,
Злым, тупым и однообразным,
Лицемерным и циничным,
Слишком серым и двуличным,
А теперь грязь незаметна:
Мир стал белым, мир стал светлым,
Только на фиг он мне сдался,
Лучше б друг со мной остался!Потерялся я…
Прекратился бег…
Перестал
И снова сыпет снег…

Одно из свойств высокого ума — это способность всегда оказываться выше той грязи, в которой иногда норовят вывалять.

Бриллиант, упавший в грязь, всегда будет бриллиантом. А пыль, поднявшаяся до небес, останется пылью!

Бриллиант упавший в грязь, всё равно остаётся бриллиантом, а пыль поднявшаяся до небес, так и остаётся пылью.

Чтобы повстречаться с Майей и ее Красотой, необходимо воспрянуть из придорожной грязи и научиться летать на крыльях ее иллюзий. Что есть в нас тягостного и безобразного — все обрушится вниз и разобьется о землю. Прекрасное достигает высот вечности.

Это все мусор, дрянь; и дрянь те люди, которые своим друзьям сыплют грязь на голову и поднимают их на смех.

— Я грязь, нет, я ещё хуже. Я плесень, которая питается грязью…
— Ты слизь, которая выделяется на плесени, которая питается грязью!

Если ты молишь небеса о дожде, будь готов черпать сапогами грязь.

Осень похожа на изысканную болезнь: сначала ты любуешься сменой красок, хватаешь руками листопады, но уже начинаешь чувствовать какую—то нездешнюю печаль и проникаешься тихой нежностью к любимым и близким, словно бы завтра с последним упавшим на асфальт листом исчезнут и они. Но время идёт и поэтический флер спадает с осени, обнажая голые деревья, холод, пасмурную слякоть и первый мокрый снег, быстро превращающийся в грязь под ногами простуженных людей с угрюмыми лицами.

Согласно философии буддизма цветок лотоса, который прорастает из грязи, например из кучи отбросов на обочине дороги, символизирует высшее духовное познание. Это значит, что, несмотря на жизненные препятствия и ошибки прошлого, а иногда и благодаря им, каждый из нас способен обрести счастье.

Смыть грязь куда проще, чем кровь.

Не подходите к ней с вопросами,
Вам всё равно, а ей — довольно:
Любовью, грязью иль колесами
Она раздавлена — всё больно.

Нет ничего тоскливее, чем копаться в грязи чужих похотей.

Нельзя требовать от грязи, чтобы она не была грязью.

Гнусному и доброта, и мудрость кажутся гнусными; грязи — только грязь по вкусу.

Если не привязываться прочно к миру, то и мирская грязь не пристанет к тебе.

Революция — это волны, в которых не подобает быть ни пеной, ни грязью.

В трамвае красивую женщину не встретишь. В полумраке такси, откинувшись на цитрусовые сиденья, мчатся длинноногие и бессердечные — их всюду ждут. А дурнушек в забрызганных грязью чулках укачивает трамвайное море. И стекла при этом гнусно дребезжат.

Только при величии души можно, шагая по грязи, не испачкаться.

Грязь, она грязью и остается, будь то вверху или внизу…

Щетина, грязь, запах помойки.. ммм… Да ты футболист!

I see you’ve been working on that mustache, the tattered clothes, the awful smell…you’re a football player?

— Что же мне делать с ним?
— Из него выйдет чудный коврик.
— Зазу!
— Представьте, ведь любую грязь из него можно будет выколачивать.

Дорогая! Вы же были женаты. А близким людям свойственно периодически смешивать друг друга с грязью. Это нормально.

Грязь может налипнуть на золотое кольцо, но золотом сама от этого не станет.

Была Россия, был великий, ломившийся от всякого скарба дом, населенный могучим семейством, созданный благословенными трудами многих и многих поколений, освященный богопочитанием, памятью о прошлом и всем тем, что называется культом и культурой. Что же с ним сделали? Заплатили за свержение домоправителя полным разгромом буквально всего дома и неслыханным братоубийством, всем тем кошмарно-кровавым балаганом, чудовищные последствия которого неисчислимы… Планетарный же злодей, осененный знаменем с издевательским призывом к свободе, братству, равенству, высоко сидел на шее русского «дикаря» и призывал в грязь топтать совесть, стыд, любовь, милосердие… Выродок, нравственный идиот от рождения, Ленин явил миру как раз в разгар своей деятельности нечто чудовищное, потрясающее, он разорил величайшую в мире страну и убил миллионы людей, а среди бела дня спорят: благодетель он человечества или нет?

Беспросветной ямой мог оказаться неведомый мир, но вряд ли в нем будет столько пошлости и грязи, сколько остается позади. Не о чем пожалеть, не на что оглянуться. Жалкий мирок, полный низкой лжи и грубого обмана, — стоячее болото, такое мелкое, что в нем нельзя даже утонуть.

Видимо, жизнь повсюду одинакова: грязь, мерзость, постыдные тайны, тёмные закоулки! Но жизнь есть жизнь — и надо брать от неё всё, что можно.

Человеку, который вышел из дому в светлой праздничной одежде, стоит только быть обрызнуту одним пятном грязи из-под колеса, и уже весь народ обступил его и указывает на него пальцем и толкует об его неряшестве, тогда как тот же народ не замечает множества пятен на других проходящих, одетых в будничные одежды. Ибо на будничных одеждах не замечаются пятна.

Хоть она и пуста, твоя жизнь, но ее не выбросишь, как стреляную гильзу! Она еще сгодится для борьбы, когда настанет час, она еще понадобится. Не ради себя самого, и даже не во имя мести – как бы слепо ты ни жаждал ее, – не из эгоизма и даже не из альтруизма – так или иначе, но все равно надо вытаскивать этот мир из крови и грязи, и пусть ты вытащишь его хоть на вершок – все равно важно, что ты непрестанно боролся, просто боролся. И пока ты дышишь, не упускай случая возобновить борьбу.

Весь этот город переполнен крысами, которые живут на тридцатом этаже и пишут полную бурду. Писатели! Настоящий писатель должен быть в самом низу, в окопах, всех разбитых местах. Где твои окопы, Ал?

(В этом городе полно идиотов, которые сидят по своим пентхаусам и строчки стоящей из себя выдавить не могут, а вот писатель, настоящий, должен быть внизу, в окопе, должен видеть всю грязь. Где твои окопы?)

С улицы пришли два куска грязи… утверждают, что они мои дети… попробую отмыть, по голосу вроде похожи…

В жизни каждого человека наступает время, когда он должен стряхнуть, сбросить с себя страдание, словно забрызганный грязью плащ.

Такие, как он, на войне сражались, в плотном строю, на пузе ползли по грязи, крови и страху. И за что, а? За пацанов с щипцами для волос? За девок, у которых жопы из леггинсов свисают?

Смотрите же, с какою грязью вы меня смешали. Вы собираетесь играть на мне. Вы приписываете себе знание моих клапанов. Вы уверены, что выжмете из меня голос моей тайны. Вы воображаете, будто все мои ноты снизу доверху вам открыты. А эта маленькая вещица нарочно приспособлена для игры, у нее чудный тон, и тем не менее вы не можете заставить ее говорить. Что ж вы думаете, со мной это легче, чем с флейтой? Объявите меня каким угодно инструментом, вы можете расстроить меня, но играть на мне нельзя.

Сейчас все хотят тепла, уюта и покоя. Но отрава бродяжничества уже в крови. И никакого покоя дома они не обретут. Снова начнет тревожить вечное влечение дорог — едва просохнет одежда и отмоется грязь из под ногтей. Я это знаю точно.

Душа человека — святыня, которую никто не имеет права втаптывать в грязь. Самая страшная мука на свете — бессилие, сжирающее тело после того как над душой надругались.

Я всегда завидовала людям, которые в лёгкой и доступной форме способны так донести свои мысли, убеждения и мораль, что они дойдут до ВСЕХ, а не только до горстки эстетов, предпочитающих «настоящую литературу». Настоящая — это где все страдают и в конце умирают? Написанная так, что понять и прочувствовать её могут от силы 10% читателей? Причем судя по их отзывам, большая часть из них ничего в ней не поняла, зато гордится и хвастается тем, что сумела ее осилить? (Это я ещё не упоминаю «настоящие» книги, после которых возникает ощущение, будто ты в грязи вымазался, мир дерьмо и все люди сволочи; их поклонники тоже меня презрирают и грозятся сжечь вместе с моими дешёвыми поделками).

Каждый имеет право на своё скверное вино, на свою глупость и на свою грязь под ногтями.

В вашей сумасшедшей стране все знают, что деньги – это грязь. Но у меня в стране всякий знает, что грязь – это, к сожалению, не деньги.

Два человека смотрели сквозь прутья тюремной решетки: один видел грязь, а другой — звезды.

Убирать грязь не стыдно, стыдно жить в грязи.

Вначале, по малолетству, в голове роится только одна мысль: кого бы, кого бы?!! Потом мы слегка взрослеем, у нас появляется юношеское эстетство, и хочется уже чего-нибудь эдакого. Например, девственной чистоты. И ты изучаешь именно эту горную породу. Проходит какое-то время, появляется цинизм, и тянет на проституток, олицетворяющих мегаполисную грязь. С теми приятней, зато с этими гораздо проще! Не надо кривляться, уговаривать, они вынуждены принимать нас такими, какие мы есть… Потом приходит осознание того, что вообще не интересен секс как таковой, а хочется любви: чистой и светлой. Сначала с женой, но потом и с ней неинтересно – потому что она уже есть, – и тогда находишь любовницу. Причём талантливую и перспективную, чтобы её общение с тобой не прошло даром. Ты ведь уже известен и богат, и можешь ей помочь. Тебе кажется, что девица, которая строит себе карьеру, по гроб жизни должна быть благодарна тому, кто поможет ей выйти в люди. Ты думаешь именно так потому, что сам был бы благодарен подобной помощи – в своё время. Но ты и тут просчитываешься. На поверку эта вулканическая порода: любовница и начинающий талант в одном лице оказываются одной, да притом ещё и самой заурядной ***ью…

Пытаешься воссоединиться с женой. Но не факт, что тебя теперь примут. Поэтому приходится постоянно просить у неё прощения только мысленно, удивляясь самому себе. Надо же, думаешь ты, с ней жизнь началась, к ней же и возвращается. А ты все искал-искал, все выбирал-выбирал. Все думал, что, может, повезёт, что, может, найдёшь лучше. Но лучшее, оказывается, всегда было рядом.

Никогда не бросай грязи в источник, из которого ты когда-то пил.

Всё на этом свете относительно. Есть люди, которых развратит даже детская литература, которые с особенным удовольствием прочитывают в псалтыри и притчах Соломоновых пикантные местечки. Есть же и такие, которые чем больше знакомятся с житейской грязью, тем становятся чище. Публицисты, юристы и врачи, посвященные во все тайны человеческого греха, не известны за безнравственных.

Никто не заставит совершить подлость. В грязь нельзя столкнуть, в грязь ступают лишь сами. Какой бы ни была жизнь вокруг, оправданий нет и не предвидится.

Грязь под ногами бродяг чище, чем фальшь сладких слов.

— Когда-то я был участковым. Меня постоянно вызывали на семейные разборки, сотни раз за годы службы. Но был один парень, один говнюк, которого никогда не забуду, — Горди, прямо вылитый Бо Свенсон. Помнишь такого? В «Бесславных ублюдках» играл, помнишь?
— Нет…
— В общем, здоровый гад, килограмм 100-110. Но его жена, ну или подруга, была очень хрупкой, как птичка, запястья точно веточки. И вот нас с напарником вызывали к ним каждые выходные, и каждый раз один из нас отводил её в сторону и говорил: «Всё, хватит, пиши заявление!» И дело было не в какой-то глубоко скрытой любви, в нашем случае девушка просто боялась и ни за что не хотела его подставлять. Приходилось сдавать её в больницу, а его сажать в воронок и везти в вытрезвитель, чтоб проспался, а утром возвращался домой. Но как-то раз мой напарник захворал, и я дежурил один. И вот приходит вызов всё по той же херне — сломанный нос в душе и всё такое. Я надеваю наручники, сажаю его в тачку, везу в участок, но только в ту ночь на въезде в город тот ушлёпок запел на заднем сиденье песню «Danny Boy». Вот она-то меня и вывела… И вместо налево я свернул направо, на просёлочную. Поставил его на колени, сунул револьвер ему в рот и сказал: «Вот и всё. Настал твой конец.». Он заплакал и давай ссаться и клясться, что оставит её в покое, и кричать так громко, как мог с пистолетом во рту. Я говорю ему, чтоб заткнулся, потому что надо было подумать, что делать дальше. Конечно же, он заткнулся. Замолк. Стал тише воды. Как собака, ждущая объедки. И вот стоим мы там, я делаю вид, что раздумываю, а прекрасный принц на коленях, в грязи, в обосранных штанах. И вот через пару минут я вынимаю пушку из его рта и говорю: «Если ты её хотя бы ещё раз тронешь, то я тебя так, и так, и так, и бла, бла, бла.».
— Просто предупредил?
— Конечно. Я же хотел… Хотел по-хорошему. Но через две недели он убил её. Проломил ей голову блендером. Когда мы приехали, там было столько крови, что воздух был железным на вкус. Мораль сей басни такова: я пошёл на полумеры там, где надо было давить до конца. Больше я такой ошибки не повторю. Хватит полумер, Уолтер.

Боль может сидеть очень глубоко внутри, но её никакими слезами не вымоешь оттуда, как, к примеру, дождь смывает грязь с крыши.

— Будешь бекон?
— Нет, я не ем свинину.
— Ты что, еврей?
— Нет, я не еврей, просто я не ем свинину.
— Так почему же ты её не ешь?
— Свиньи — гнусные животные. Я не ем гнусных животных.
— Но бекон же вкусный, и свежие отбивные вкусные.
— Пусть хоть помойная крыса, будет, ***ь, на вкус приятнее тыквенного пирога, я этого не узнаю, потому что я не ем всякую хрень. Свиньи постоянно роются в грязи и спят в говне, это гнусные животные, и я не собираюсь есть животных, которые едят собственное говно.

Люди — занятные существа.(…) Они твёрдо уверены, что зло можно уничтожить, посадив на кол или медленно изжарив на костре. Что оно раскается и исправится, сгнив в вонючей темнице, повисев на дыбе, постояв у позорного столба, лишившись друга или любимой, потеряв смысл существования вместе со зрением, состоянием или честью. И когда оно, втоптанное в грязь, захлебнётся собственной кровью, изойдёт хрипом, пытаясь дотянуться до торчащего из спины ножа, добро восторжествует.

Это все мусор, дрянь; и дрянь те люди, которые своим друзьям сыплют грязь на голову и поднимают их на смех.

Упал лицом в грязь? Встань и убеди всех, что она лечебная.

Всегда обидно, когда хочешь сказать гадость, а на тебя не обращают внимания. Всё равно, что долго прятать за пазухой пригоршню грязи, самому перепачкаться, а потом промахнуться, бросая с двух шагов.

— Почему ты не можешь общаться со мной так же, как со своими?!
— Потому что ты лучшее, что есть моей жизни! Мы все в грязи купаемся каждый день, в болоте, говном себя измазываем с ног до головы. И я так же. Беру из большой кучи говна, черпаю и на себя, на себя вот так, чтобы ты чистенькая была! Чтоб хоть тебе туда не пришлось окунаться! А ты туда лезешь и лезешь, лезешь и лезешь! Как будто тебе… нравится это все. Я хочу, чтобы ты была другой, потому что я тебя очень люблю. Единственного на земле человека по-настоящему. А ты не понимаешь. Или делаешь вид, что не понимаешь. А может, ты и правда такая. Я устал…

Ангелам не место в грязи. Взмахни крыльями и улетай.

Влюбленный хочет нарядить свою возлюбленную в шелка, облечь её в мягкие ткани Востока, а чаще всего обладает ею на убогой постели. Честолюбец, мечтая о власти, пресмыкается в грязи раболепства. Торговец дышит сырым, нездоровым воздухом в своей лавчонке, чтобы воздвигнуть обширный особняк, откуда его сын, наследник скороспелого богатства, будет изгнан, проиграв тяжбу против родного брата.

Вроде бы просто вода падала с неба, но ощущение было совершенно необыкновенное. Она смывала не только грязь и усталость; небесная вода очищала людей изнутри, дарила им прощение за совершенные ошибки. Волшебное омовение стирало горечь с сердца, обновляло и омолаживало, давало и желание продолжать жить, и силы на это.

Это человек подлый, жадный, низкий интриган, ему нужны грязь и нужны деньги. За деньги он продал свою честь и своего друга. За деньги он бы продал свою душу, и он при этом был бы прав, ибо променял бы навозную кучу на золото.

С девяти лет каждый день я выходил на улицу и рисовал. Я видел красоту там, где другие видели грязь. И это прижилось во мне — меня притягивают темные истории и темные сюжеты.

Нельзя требовать от грязи, чтобы она не была грязью.

Грязь блестит, пока солнце светит.