Цитаты про господа

Я верю в две вещи: в дисциплину и Библию. Здесь вы получите и то, и другое. Вверьте ваши души Господу, потому что ваши задницы принадлежат мне.

Господь любит меня! — Так сказано в Библии.(Иисус любит меня — так сказано в библии, дети его слабы, но сила его велика.)

Господь динозавров создал. Всевышний динозавров уничтожил. Бог сотворил человека. Люди уничтожили Господа, затем воскресил динозавров.

Евангелия для человека, будто огонек в ночи. Следуй за ним, чтобы ложь и обман канули в лета, а тернистый путь приведет тебя к Господу, обитель которого расположена в твоем сердце.

Господи, спасибо за ботекс!

По вере Господь все сотворит, но совершенство христианской жизни в смирении

— И что это за выражение – «нежные чувства»?
— Я молчал.
— Господи, да ты не только любить боишься. У тебя и слово-то это произнести язык не поворачивается.

И сказал Господь Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему? Библия, Ветхий Завет, «Бытие»

Господь, сотворив лошадь, сказал ей: С тобой не сравнится ни одно животное; все земные сокровища лежат между твоими глазами. Ты будешь топтать моих врагов и возить моих друзей. С твоей спины будут произносить мне молитвы. Ты будешь счастлива на всей земле и тебя будут ценить дороже всех существ, потому что тебе будет принадлежать любовь властелина земли. Ты будешь летать без крыльев и разить без мяча….

Море не может переполниться из-за губок, которых Господь создал, чтоб они впитывали влагу, отдавая ее в засуху.

Лучшими людьми в моей жизни всегда оказывались те, про кого при первой встрече думаешь: «Господи, что это за псих?!»

Если Господь хочет защитить женщину, то он дарит ей сына…

Господь создал украинцев, чтобы русские учили историю…

Стемнело, город зажигает первые огни. Господи! Как он захлестнут природой, несмотря на все его геометрические линии, как давит на него вечер. Отсюда это так… так бросается в глаза. Неужели же один я это вижу? Неужели нет нигде другой Кассандры, которая вот так же стоит на холме и видит у своих ног город, поглощенный утробой природы. А впрочем, какая мне разница? Что я могу ей сказать?

Мир с ног – на голову… Господи, дай сил и терпения чтобы не лопнуть от желания заорать на всю квартиру.

Господь Бог есть солнце и щит. Пс.83:12

Господь наблюдает за тобой. Живи так, чтобы ему было интересно…

Счастлив цветок, расцветший там, где посадил его Господь.

Что нужно Господу? Нужно ли ему добро или выбор добра? Быть может, человек, выбравший зло, в чем-то лучше человека доброго, но доброго не по своему выбору?

Единомышленников посылает в подарок Господь Бог.

Уж ты, господи, ты, небесный отец, сыми с воина колюч-зол венец, ты стуши-сгони войну-заботушку, вороти мужику хлеб-работушку…

Сны – это язык, на котором говорит с ними Господь.

Господи, за что?! Мы же договорились! Пусть другие стареют, а не я!

Если любовь взаимна, молись Господу, чтоб Он спас твою любовь от порчи, я боюсь за сытое сердце.

Господи! Если ты сейчас наблюдаешь за нами, то, пожалуйста, отвернись на минутку!

Когда спишь с женщинами налево и направо, они сливаются в одну. И она просто меняет имя, кожу, рожу, рост и голос. Длина волос, объем груди, степень эпиляции лобка и цвет белья варьируются от случая к случаю. Но ты повторяешь ей заученные фразы, делаешь одни и те же штучки, совершаешь одинаковые движения в установленном порядке: «Ты хорошо пахнешь… подвинься ближе, еще… я так хочу твои губы…, скорей, я больше не могу… о, благодарю тебя, Господи, какое счастье… ты мне страшно нравишься… мне кажется, это сон… мы будем заниматься этим всю ночь, всю жизнь…» Талдычишь одно и то же каждый вечер разным девушкам с завороженным взглядом ребенка, который разворачивает подарок. Перемены приводят к повторяемости.

Господь возложил на Него грехи всех нас.

Расколотое доверие не склеить по кусочкам, как тарелку. Не изобрел Господь клей… Такое доверие сметают в совок и выкидывают в помойку.

Адам, несущий в себе образ Божий, получил пылкое, необузданное и страстное сердце. Но все же оставался еще один, последний штрих. Так появилась Ева. Творение достигло своей высшей точки, Ева стала его кульминацией. Она — последний штрих, который сделал Господь. И Адам, увидев ее, смог сказать лишь: «Ух ты!» Ева унаследовала от Бога красоту, тайну и нежную уязвимость. Как сказал поэт Уильям Блейк, «обнаженное женское тело — это частица вечности, которую взор мужчины не в силах вынести».

Как силен был бы мужчина, если бы Господь сотворил его из ребра Евы!

И сказал Господь Бог: нехорошо человеку быть одному; сотворим ему помощника, соответственного ему. Бытие

Если бы ни люди, Господь умер бы от одиночества.

Нехорошо человеку быть одному. Но, господи, какое же это облегчение!

Вы ошибаетесь, если думаете, что радость жизни заключается лишь во взаимоотношениях. Смотрите сколько всего дал нам Господь — радость во всём, в любом новом опыте. Людям просто нужно взглянуть на этот мир иначе.

Господи, что делать? Обратиться в милицию? Но всякий человек, живущий в России, знает, как мало проку от этого учреждения, когда действительно нужна помощь!

Господи, его улыбка, глаза, волосы, его руки — я помню, как они обнимали меня, когда он засыпал рядом со мной, когда мы вместе мылись в душе, помню, как он готовил мне еду, гладил меня. Его сильные нежные руки. Которые меня оттолкнули.

— Дядя, как низко надо кланяться? На 180 градусов? Вот так?
— Думай о подсолнухах. Они кланяются солнцу. Но те, что поклонились слишком низко, погибли. Ты обслуживаешь, но ты не слуга. Обслуживать — искусство. Господь служит человеку, но он ему — не слуга. Понимаешь?

Господи, дай, чтобы я всегда желал большего, чем могу сделать.

Господи, дай мне смирение принять то, что я не могу изменить, волю изменить то, что я не могу принять, и ум, чтобы не слишком уж выеживаться.

В минуту искушения очень трудно противостоять урагану, который вот-вот унесет тебя вихрем скандалов и ссор. Поэтому старайтесь молиться тогда, когда есть такая возможность, со словами: «Господи, прошу Тебя благословить меня сейчас, когда все хорошо. А придет искушение – помоги сдержаться, проконтролировать ситуацию. Сделай так, чтобы в трудную минуту, когда обычно я не в состоянии справиться с гневом, страхом, сомнениями, неверием и нервами, мое поведение было хоть немного другим».

— Господи, вот что с лицом, что с лицом?
— Тончик бы набросала и все!
— При чем тут тончик? Высыпаться надо! А ты знаешь, во сколько я ложусь? А ты вон у Славки спроси!
— Что?
— Молодец!

Господи, дай мне душевный покой,
Чтобы принимать то, чего я не могу изменить,
Мужество — изменять то, что могу,
И мудрость — всегда отличать одно от другого.

Право, Господи, если хочешь нас наказать, то делаешь слепыми и глухими…

Храни меня Господь от тех, кому я верю, кому не верю, тех остерегусь я сам.

— Послушай, я не могу выйти за тебя замуж!
— Почему?
— Э-э-э… ну, во-первых, я не блондинка!
— Это не страшно.
— Я много курю!
— Это не проблема.
— У меня не может быть детей!
— Ничего, усыновим.
— Я восемь лет прожила с саксофонистом!
— Я тебя прощаю.
— Господи, я МУЖЧИНА!
— У каждого свои недостатки.

Господи, почему я не родилась мальчиком! Открыла шкаф, что оттуда выпало — в том и пошла!

Господи, а можно я временно умру, прямо сейчас? Вот здесь вот лягу в уголке тихонечко и денька на три уйду в небытие? Ты мне там все покажешь, кофейку выпьем где-нибудь, пощебечем, а тело мое пусть отдохнет от глобального недоумения, полежит ровненько.

До чего же я прав, если все вы так громко вопите.

Господь всегда подсовывает орешки беззубым.

Кажется, мама была очень довольна, что я не пропустила урока. Наверное, она была права в чем-то существенно важном. Например в том, что ребенку следует прививать чувство ответственности.
Пропади оно все пропадом… Я прожила большую часть жизни, послушайте. Ни за что и никогда не заставляйте детей преодолевать препоны этого проклятого мира. В метельный вечер пусть они сидят дома. И тогда, милосердный Господь, есть надежда, что все они останутся живы.

Господи, как это грустно, когда в твоем кошельке женской привлекательности остается так мало валюты, что приходится брать бракованный или просроченный товар!

Прости, Господи, невинные прегрешения наши!

Господь видит наши грехи, но он видит и наше раскаяние.

О господи, я это сдeлaлa, я ушлa, ушлa… Нeсколько минут нaзaд я нe прeдстaвлялa жизни бeз нeго, a сeйчaс вообщe нe хочу вспоминaть…

— Господи! — воскликнул Трэдлс, широко раскрыв глаза. — Я и не подозревал, Копперфильд, что у тебя такой решительный характер! Понятно, что он не подозревал, если для меня самого это было новостью.

— Я был там не четыре месяца.
— Что?
— Это здесь четыре, а там время тянется совсем иначе. Четыре месяца идут за сорок лет.
— О, Боже!..
— Они меня резали и рвали так, что живого места не оставалось… Но я становился единым целым. Как по волшебству, чтоб начать снова. А в конце дня, в конце каждого адова дня, Аластар приходил ко мне. Каждый день… И предлагал выход. Он предлагал мне сделку. Мои пытки прекратятся, если я сам стану палачом. И каждый день я посылал его. Каждый день я вспоминал свет солнца… Целых тридцать лет… Но потом я сломался, Сэмми. Я не смог… И дал свое согласие. Прости, Господи, я сам стал драть их на куски! Я потерял счет этим… Этим… несчастным…
— Дин, но ведь ты продержался целых тридцать лет, кто бы ты ни был…
— Эта память… Она всегда со мной. Если бы я мог не чувствовать, Сэмми! Если бы мог послать все чувства к черту!..

И на восьмой день сказал Господь: “Ладно, Мерфи, твоя взяла!”

Господи, как же они далеки от народа… Взял и почти всю страну обосрал. Труженик наш. И эти дармоеды ещё и простых людей умудряются оскорблять, причём сидя на их шее. Господин депутат, если мужик получает меньше тридцати тысяч рублей, он не лентяй. Он, скорее всего, врач или учитель. Да и вообще — россиянин! А если просто мужик зарабатывает каким-то чудом тридцать тысяч рублей, то он герой! Экспонат! Всё равно что вымирающий мамонт. Да и судя по его болтовне, больше всех в стране работают наши депутаты, судя по зарплатам. Извинился он… Ну это надо быть полным идиотом, чтобы не извиниться, ведь на штыки после его бреда встали почти все «лентяи». Точнее россияне.

Он испытует — отдалением,
Я принимаю испытание.
Я принимаю со смирением
Его любовь, — Его молчание. И чем мольба моя безгласнее —
Тем неотступней, непрерывнее,
И ожидание — прекраснее,
Союз грядущий — неразрывнее. Времен и сроков я не ведаю,
В Его руке Его создание…
Но победить — Его победою —
Хочу последнее страдание. И отдаю я душу смелую
Мое страданье Сотворившему.
Сказал Господь: «Одежду белую
Я посылаю — победившему».

Вас там чего совсем накрыло?
Зовите срочно понятых!
Кто допустил свиное рыло,
В святая, так сказать святых?
Пишу на нервах, плохо аж.
Как в театр и с такою рожей?
Он матерщинник и алкаш,
Пускать не далее прихожей.
Он негодяй каких не сыщешь,
И взгляд типичного жулья.
Как получил он те деньжищи?
О господи, так это ж я…

Собственные желания – для меня закон. Я всегда внимательно слушаю, что говорит мне голос разума, обращаюсь к Господу, если нужна помощь. И я уверена: женская дружба существует!

Я думаю, что в следующем столетии мы узнаем, что в смехе есть что-то магическое. Когда у меня депрессия и я чем-то опечален и подавлен, я заставляю себя смеяться, и стараюсь думать о чем-то веселом и мне становится легче. Я думаю, в этот момент в душе, происходит какая-то химическая реакция. Мне правда становится легче, и я заставляю себя улыбнуться. Я думаю, что просто одна улыбка, мышцы лица делают что-то и мне становится намного лучше.
Я впервые увидел улыбку Принца и с нами был мой маленький кузен, он издавал какие-то звуки и улыбался, и это было настолько волнующе — увидеть, как сын улыбается. Его только привезли из роддома, ему было всего два дня. У меня глаза наполнились слезами, это было так трогательно, потому что он реагировал, и между ними двумя установился контакт. Это было чудесно. Я люблю это. О, Господи, как же я люблю смеяться!

Возьмём теперь вопрос о разных мелких группах внутри нашей цивилизации. Чем больше население, тем больше таких групп. И берегитесь обидеть которую-нибудь из них любителей собак или кошек, врачей, адвокатов, торговцев, начальников, мормонов, баптистов, унитариев, потомков китайских, шведских, итальянских, немецких эмигрантов, техасцев, бруклинцев, ирландцев, жителей штатов Орегон или Мехико. Герои книг, пьес, телевизионных передач не должны напоминать подлинно существующих художников, картографов, механиков. Запомните, Монтэг, чем шире рынок, тем тщательнее надо избегать конфликтов. Все эти группы и группочки, созерцающие собственный пуп, не дай бог как-нибудь их задеть! Злонамеренные писатели, закройте свои пишущие машинки! Ну что ж, они так и сделали. Журналы превратились в разновидность ванильного сиропа. Книги в подслащённые помои. Так, по крайней мере, утверждали критики, эти заносчивые снобы. Неувидительно, говорили они, что книг никто не покупает. Но читатель прекрасно знал, что ему нужно, и, кружась в вихре веселья, он оставил себе комиксы. Ну и, разумеется, эротические журналы. Так-то вот, Монтэг. И всё это произошло без всякого вмешательства сверху, со стороны правительства. Не с каких-либо предписаний это началось, не с приказов или цензурных ограничений. Нет! Техника, массовость потребления и нажим со стороны этих самых групп вот что, хвала господу, привело к нынешнему положению. Теперь благодаря им вы можете всегда быть счастливы: читайте себе на здоровье комиксы, разные там любовные исповеди и торгово-рекламные издания.

Мы приступаем к делу важному и решительному. Как христиане, как русские люди помолимся Господу Богу о помощи и примиримся друг с другом. Это будет хорошо, это по-русски, это необходимо.

Купола в России кроют чистым золотом

чтобы чаще Господь замечал.

Шестым чувством своим, всем существом, всем данным господом богом разумом уверен я, что нормален. Но, увы! Убедить в этом невозможно, да и стоит ли?!

Господи, почему ты помогаешь такому идиоту как я? Идиоту, который слушает идиотские советы кретинов!

Мысли о прошлом мучают тебя, терзают днём и ночью… Всё время… Бывает, пытаешься их прогнать и не знаешь — то ли закрыть глаза, то ли не закрывать их совсем… Наступает такой момент, когда… Господь свидетель, я пыталась… Пыталась понять, почему всё у нас пошло наперекосяк… Всё… Но…
— Но?

— Но у меня ничего не получается. Я не понимаю. Я…
Она плакала.

Любила ты и так как ты любить,
Нет, никому ещё не удавалось,
О Господи! И это пережить
И сердце на клочки не разорвалось!

Когда призовет Господь на свой суд праведный, Он спросит меня: «Почему ты убил одно из настоящих моих чудес?» Что я Ему скажу? Что это моя работа?

… мы сентиментальны, когда уделяем какому-то существу больше нежности, чем ему уделил Господь Бог.

Ты не боишься ужасов ночи,
Стрелы, летящей в небо,
Язвы, ходящей во мраке,
Заразы, опустошающей в полдень.
Падут подле тебя тысячи
И десять тысяч одесную тебя,
Они приблизятся к тебе.
Только смотреть будешь очами своими
И видеть возмездие нечестивого.
Ибо ты сказал:
«Господь — упование моё».
Всевышнего избрал ты прибежищем своим.
Ибо Ангелам Своим заповедует о тебе
Охранять тебя на всех путях твоих.
Возьмут тебя на руки и понесут,
И не приткнешься о камень ногою твоей.
На аспида и василиска наступишь,
Попирать будешь льва и дракона.
Господи спаси,
Господи спаси и сохрани…
Господи, господи, прости нас, грешных…

Господь, закрывая дверь, непременно откроет окно.

О, Господи! Какой стресс! Какой стресс! Я этого не выдержу!

— Эдриан — пацифист. Да Господи, даже вегетарианец, он и мухи не обидит!
— Гитлер был вегетарианцем.

— Для матери я — ребенок, для Джейн — бессердечная стерва, а для моей собаки — Господь Бог.
— Может и мне завести собаку?

… Все долгие годы после того, как отец от нас ушел, я использовала любую возможность, чтобы с ним увидеться. И не было ни одного раза, чтобы я отказалась от даже пятиминутной встречи.
Наверное, у меня такая «папозависимость»: папа имеет огромную силу и власть надо мной. Господь дал ему разум использовать это только во благо. Встречаясь со мной, отец мог говорить на общие темы, просто слушать мои новости, но в итоге я всегда получала мощнейший заряд энергии… Я становилась еще сильнее. И, что очень важно, спокойнее и рассудительнее. А еще очень давно заметила, что после каждой встречи с отцом довольно долгое время отлично выгляжу. Свечусь изнутри папиной любовью…

Нинни, Господь сделал тебя высокой, чтобы ты была ближе к небесам.

Я просила Бога забрать мою гордыню, и Бог ответил мне: «НЕТ»
Он сказал, что гордыню не забирают – от нее отрекаются.

Я просила Бога даровать мне терпение, и Бог сказал: «НЕТ»
Он сказал, что терпение появляется в результате испытаний – его не дают, а заслуживают.

Я просила Бога подарить мне счастье, и Бог сказал: «НЕТ»
Он сказал, что дает благословение, а буду ли я счастлива, или нет – зависит от меня.

Я просила Бога научить меня любить всех людей так, как Он любит меня.
«Наконец, — сказал Господь, — ты поняла, что нужно просить.»

— И это все, что Вы есть, — музыкант?
— У меня только одно есть, так же как и у Вас.
— Да ну. Очевидно, вы знаете меня лучше, чем я Вас.
— Я знаю, что означает эта хромота или палец без кольца. Ваша одержимость не такой уж большой секрет. Вы не стали бы рисковать своей карьерой, даже свободой, спасая того, кто не хочет быть спасённым, не будь у вас чего-нибудь ещё. У нормальных людей есть жены, дети, хобби, потому что у них нет чего-то одного, что полностью заполняет их жизнью. У меня есть музыка. У вас — это. Ни о чем другом вы думать не можете. И это делает нас ненормальными, но и великими. Это делает нас лучшими. И теряем-то мы всего лишь всё остальное: женщин, например, которые ждут нас дома с чашкой чая и детьми. Нам это не дано.
— А я думал, Господь создал микроволновки.
— Да, но когда это кончается, кончается всё.

— Отец — тот парень с первого этажа?
— О господи, Фиби! Нет!
— А что? Он мне нравится.
— Если он тебе нравится, рожай от него сама.
— Поверь, я пытаюсь!

Господь не нуждается в наличных — ему и верьте…

— Дядя, как низко надо кланяться? На 180 градусов? Вот так?
— Думай о подсолнухах. Они кланяются солнцу. Но те, что поклонились слишком низко, погибли. Ты обслуживаешь, но ты не слуга. Обслуживать — искусство. Господь служит человеку, но он ему — не слуга. Понимаешь?

Господь слышит молитвы тех, кто просит забыть о ненависти. Но Он глух к тем, кто хочет убежать от любви.

Господи, на какую чушь уходит время жизни нашей.

Господь любит нас всех, но ни от одного из нас не в восторге.

— Здравствуйте, хочу снять номер на вечер и, пожалуйста, с хорошим видом из окна.
— Ты что, шутишь? Это же психбольница.
— Извини, я забежал вперед. Я единственный и неповторимый Люцифер Морнингстар.
— …
— Дьявол!.. Темный властелин?.. Вельзивул, Господи Боже!
— …
— В смирительную рубашку меня, срочно!
— У нас почти нет мест, дружище, так что, если ты не представляешь опасности для себе или… [Люцифер хватает парня за рубашку и прижимает к стеклу.]
— Так сойдет?
— Замечательно.

Давайте рассуждать так. Очень сложно представить, что Адольф Гитлер и мать Тереза попадут в одно и то же место. Приятнее верить, что существует некая справедливость. Мое определение Бога – это попытка повернуться лицом к физике, математике и химии, которые мы уже немного понимаем. Это мой Бог. Что-то должно было что-то создать. Я лежу ночью в постели без сна и тревожусь. Думаю о том, как бы уйти куда-нибудь навсегда, улететь с облаками, арфами, ангелами, крыльями. У Святого Питера есть секрет, и Святой Питер однажды спросил Бога. А у него не было права спрашивать Бога, но Господь ему позволил. Бог сказал: «Хорошо, что у тебя за вопрос?». Если ты такой милосердный… если ты всезнающ, и ты создал всех своих детей, которых, как ты знаешь, несет прямо в Ад – зачем ты, Боже, вообще их создал? И ответ был: «Потому что Ад не вечен». Никто не попадает в Ад навечно. Это как комната ожидания – место, где нет Бога. А Питер снова спросил: «Если ты знаешь о страданиях людей на земле, почему такие ужасные вещи происходят с хорошими людьми?» А Бог ответил: «Потому что я настолько люблю их, что посылаю им боль, и переход из жизни в смерть получается более глубоким, что позволяет им прочувствовать мой дар лучше, чем другим».

Радуйся небу и солнцу, которые создал Господь, а не иллюстратор-программист.

Господи, а можно я временно умру, прямо сейчас? Вот здесь вот лягу в уголке тихонечко и денька на три уйду в небытие? Ты мне там все покажешь, кофейку выпьем где-нибудь, пощебечем, а тело мое пусть отдохнет от глобального недоумения, полежит ровненько.

Мы все заслужили смерть, без исключения, и я это знаю, но иногда, о Господи, зеленая миля кажется такой длинной…

Отец проверяет дневник сына: физика — 2, химия — 2, история — 2, литература — 2, пение — 5. «Господи, этот дебил ещё и поёт!»

— Похоже, вы увлеклись друг другом.
— Увлеклись?! Господи, Владимир, ты в своем уме?! Увлеклись!

Всякий раз, когда я вспоминаю о том, что Господь справедлив, я дрожу за свою страну.

(Да, я действительно трепещу при мысли о моей стране, стоит лишь мне подумать, что Господь Бог справедлив и воздаст ей по заслугам.)

Господи, до чего же вы уверены в людях! Не пора ли повзрослеть! Как будто, если человек вам нравится, он не может выкинуть что-нибудь необычное без вашего ведома.

— Господи, кто меня окружает… Ты же богатырь, возьми лук, пойди в лес и убей кого-нибудь! МОИСЕЙ! Моисей пока дров соберет, бабуля с Любавой поесть приготовят…
— Интересно, что все это время будешь делать ты?!
— Да, вот именно!
— Ну вы смешные! Я же богатырский конь. Вдруг завтра бой, а я уставший!

Мои молитвы стандартны: молю, господи, открой моё сердце, пошли мне знак, ведь мы оба знаем – я по жизни глуповат.

— Почему все люди не могут просто быть счастливы?
— Этого я не знаю. Может быть, потому, что тогда господу богу было бы скучно?
— Нет. Не поэтому.
— А почему же?
— Потому, что он боится.
— Боится? Чего же?
— Если бы все были счастливы, никакой бог не был бы нужен.

When God makes a beautiful woman, the devil opens a new register.

Когда Господь создает красивую женщину, дьявол заводит новую учетную запись.

Как звезды падали они —
Далеки и близки,
Как хлопья снега в январе,
Как с розы лепестки —
Исчезли, полегли в траве
Высокой, без следа.
И лишь Господь их всех в лицо
Запомнил навсегда.

— У Майкла есть Бен, у тебя есть Джастин, даже у Эммета есть Джордж! Господи боже, почему у всех, кроме меня, есть кто-то?..
— Причина того, что у тебя нет бойфренда, в том, что ты не хочешь его иметь.
— Не хочу?
— Если бы он был, это бы поставило под сомнение твое прочно укоренившееся мнение о самом себе как о бесполезном мешке дерьма, который никому не нужен. Поэтому ты интересуешься теми парнями, которые, как ты заранее знаешь, тебя отвергнут, а потом стоишь и ноешь, как старшеклассница. Хотя в действительности ты получил именно то, чего и хотел — то есть ничего.

Господь требует от каждого лишь то, что ему по силам.

— Ты наивна и доверчива, и он этим воспользуется.
— Господи, надеюсь, что да!

— Нет, спасибо. Господь не может войти в тело, оскверненное алкоголем.
— Это хорошо. Люблю быть единственным, кто входит.

Опустившись на колени, я закрыл глаза. Хорошо, Проводник. Как прикажешь. Я слишком долго шел к тебе. Слишком долго учился верить в тебя. Я ненавижу свой город. В нем нет никого, кого можно любить. Если ты исчезнешь… я просто умру, наверное. В уюте бетонной квартиры. В окружении любимых вещей — они не люди, они не могут любить в ответ. Пойми меня, Проводник, даже если я сам себя не понимаю. Подскажи, что мне нужно. Найди дорогу Отсюда… Ты можешь, я знаю. Я верю. Больше, чем Господу Богу, больше, чем господину Президенту. Больше, чем друзьям, которые слишком далеко. Ты моя боль и радость, ты моя надежда и безверие. Я шел к тебе через презрение и насмешки, вежливых подонков и злых неудачников. Меня не пьянил спирт и не отрезвлял кофе. Я смеялся и плакал, был плохим и хорошим. Я читал книги о потустороннем мире и разноцветные сборнички фантастики.
Я шел к тебе, Проводник. Приди же и ты ко мне.

Господи, дай мне смирение принять то, что я не могу изменить, волю изменить то, что я не могу принять, и ум, чтобы не слишком уж выеживаться.

— Итак, кто хочет прочитать молитву?
— О, мама, можно я?
— Конечно, сынок, я всё надеялся, что ты решишь стать частью этой семьи.
[Все берутся за руки]
— Дорогой Бог, спасибо тебе за эту пересоленную свинину, которую мы сейчас съедим вместе с остальным несъедобным хрючевом. И спасибо тебе за нашу новую, так называемую семью. Мой отец сбежал, когда мне было всего шесть, если бы я знал все наперед, то сбежал бы с ним. А также из-за того, что она изо всех сил старалась вернуться в этот дом с тех пор как лишилась его. Господи! Большое тебе спасибо, что ослепил этого мудака, который дрючит мою мать, чтобы он не видел то, что очевидно всем. Что она его не любит.
— Аминь.

Я встану на колени только перед Господом Богом! Я не наблюдаю его среди вас…

О Господи! Дай же мне сил бороться с тем, с чем я могу бороться, дай мне терпения смириться с тем, с чем я не могу бороться, и дай мне мудрости отличить одно от другого.

Ежели ты человек — люби человека. А не придумывай мечту какую-то, понимаешь ли, бесплотную, прости господи! Да ещё что за особу сотворит тебе сей чародей, это тебе не вилку сглотнуть!

… Это проклятие. Право судить и право властвовать. Право на истину. Легко разобраться с дураком или зверем. Гораздо труднее с тем, кто считает себя сверхчеловеком. Умным, чистым и непорочным. Генералы, борющиеся за мир, правители, громящие коррупцию, извращенцы, осуждающие порнографию, — господи, мало ли их мы видели?

Господи, почему я не родилась мальчиком! Открыла шкаф, что оттуда выпало — в том и пошла!

Вру себе… Господи, прости… — целую крест, в то время как в сердце дофига свободных мест…
Боюсь однажды не найти себя в ее глазах, боюсь потерять все, в этих виражах…

Старость — это просто свинство. Я считаю, что это невежество Бога, когда он позволяет доживать до старости. Господи, уже все ушли, а я все живу. Бирман — и та умерла, а уж от нее я этого никак не ожидала. Страшно, когда тебе внутри восемнадцать, когда восхищаешься прекрасной музыкой, стихами, живописью, а тебе уже пора, ты ничего не успела, а только начинаешь жить!

Господи, как много в людях простоты! Они ведь думают, что все будет хорошо, стоит только поехать в другую страну.

— Почему я думаю о том, чтобы осыпать тебя этим льдом, а потом облизать с ног до головы?
— Потому что я ходил в мужскую школу, и Господь решил вознаградить меня.

— Господи… Ты в могилу меня сведешь!
— Хмм… Надеюсь.

— Давайте помолимся. Благодарю тебя, Господи, за этот щедрый урожай и благослови лишенных привилегий детей подросткового возраста в новых школах. Аминь.
— Ладно, Бьянка, что стряслось?
— Кэт, пожалуйста. Ладно, Бьянка, что стряслось?
— Папочка, последнее время я много думала о вере, с тех пор, как познакомилась в школе с такими классными ребятами. Кстати о них, они пригласили меня на потрясный вечер по изучению библии.
— И Оскар уходит к… Бьянке Стрэтфорд. За то, что лжет своему отцу.
— Заткни варежку, сатана. Пап, мне очень не хотелось бы пропустить. Думаю, мне сегодня дадут кольцо непорочности.
— А я думаю, сегодня твоя непорочность будет охраняться дома.

Чем твёрже у человека характер, тем больше испытаний посылает ему Господь.

Ну и в итоге, стоило ли?.. Господи Боже… Как непоправимо прошла моя жизнь. Я навеки остался в последнем дне лета, меня забыли на улице, и никто не откроет мне дверь. Поверьте, свою долю горя я получил с лихвой. Большинство людей строят планы, а жизнь просто проходит мимо. За свой век я разбросал частички моего сердца по всему свету, а того, что осталось, еле хватает, чтобы жить. Но я стараюсь улыбаться. Я знаю, что мои желание намного превосходили мои возможности. Меня больше не ждут ни белые лошади, ни красивые женщины.

О Господи, всегда одно и тоже! Если хочешь, чтобы мужчина хорошо к тебе относился, веди себя с ним как последняя дрянь; а если ты с ним обращаешься по-человечески, он из тебя вымотает всю душу.

Женщина: Господи, ОН уходит, уходит, уходит от меня! (Плачет)
Мозг: Позитивнее, позитивнее…
Женщина: Куда позитивнее-то? Вещи собирает, сволочь…
Мозг: Не реви, улыбайся… Загадочно улыбайся… И не
размахивай руками, как мельница!
Женщина: Сволочь, чемодан укладывает… Порядочный мужик, уходя
забирает только носки и трусы, а эта сволочь
еще и маечки укладывает… (Плачет)
Мозг: Улыбайся!
Женщина: Может броситься к нему на шею?
Мозг: Дура!

Женщина: Может на колени перед ним рухнуть?
Мозг: Дура!
Женщина: А может его того?
Мозг: Что «того»?
Женщина: Ну…. Сковородкой по голове тихонечко?
Мозг: ?
Женщина: Потом кормить его, бедненького, бульончиком… Так
месяца два можно протянуть… Может, привыкнет, не уйдет…