Цитаты Шерлока Холмса

Шерлок Холмс: В душе я математик, но прикладной, хотя с гипотезами и вероятностной теорией дружу. Неразрешимые задания решаю, все просчитываю, подбираю ключик, методологию. Последствия для меня неважны – люди, их дальнейшие судьбы для меня безразличны.

— Мы в Букенгемском дворце, в сердце британской нации, Шерлок! Будь добр, надень брюки.
— Зачем?…

Когда очередной факт вдруг противоречит построенной мной теории, значит толкование умозаключений можно изменить, использовав метод рокировки или «от противного».

По фактам я строю теорию преступления, при чем неоспоримым, доказанным тремя и более источниками. Чем больше фактов – тем расширяются мыслительные процессы. Теория обрастает исключениями и дополнениями.

Логике нет места в этом мире, Уотсон, пока сумасшествие в тех, кто наверху.

Как ужасна мудрость, не приносящая выгоды мудрецу.

Цена качества – часто их сильный отпечаток.

Полисмены проделали блестящую работу, уничтожив любые улики.

Отбросьте всё невозможное, то, что останется, и будет ответом, каким бы невероятным он ни оказался.

Эмоции враждебны чистому мышлению.

Нет ничего более неясного, чем очевидный факт.

Торопливость в выводах может привести к неприятностям.

У меня странный организм. Я не помню случая, чтобы работа утомляла меня. Зато безделье меня изнуряет.

Необходимо всегда делать упор на таинственном и необычном – ключ к разгадке обычно кроется именно в этом.

Знаете, Уотсон, — сказал он, — беда такого мышления, как у меня, в том, что я воспринимаю окружающее очень субъективно. Вот вы смотрите на эти рассеянные вдоль дороги дома и восхищаетесь их красотой. А я, когда вижу их, думаю только о том, как они уединенны и как безнаказанно здесь можно совершить преступление.

В том то и дело, что простое объяснение всегда приходит в голову в последнюю очередь.

Помни, что, за одним небольшим исключением, мир состоит из других.

— Нет ничего более стимулирующего, чем когда всё идёт не так, как надо.

Преступление — обыденность. Логика — редкость. Поэтому вам лучше сосредоточиться на логике, а не на преступлении.

Учиться никогда не поздно. Образование — это цепь уроков, и самый серьезный приходит под конец.

Голова предназначена не только для украшения, ею иногда надо думать.

Истинный мыслитель, увидев один-единственный факт во всей полноте, может вывести из него не только всю цепь событий, приведших к нему, но также и все последствия, вытекающие из него.

Доброе сердце, выставленное напоказ, имеет свойство делать короче длительность жизни.

Когда врач совершает преступление, он опаснее всех прочих преступников. У него крепкие нервы и большие знания.

В этом жестоком мире хуже всего, когда зло совершается умным человеком.

Страх – самое мощное оружие из всех.

Но ваши одежды говорят больше, чем вы думаете.

Гений – это бесконечная выносливость.

Хотите знать будущее, сэр?

Строить предположения, не зная всех обстоятельств дела, – крупнейшая ошибка. Это может повлиять на дальнейший ход рассуждений.

Каждый вздрагивает, когда его впервые всерьёз назовут стариком.

Любовь – это вещь эмоциональная, и, будучи таковой, она противоположна чистому и холодному разуму. А разум я, как известно, ставлю превыше всего. Что касается меня, то я никогда не женюсь, чтобы не потерять ясности рассудка.

Я ненавижу богачей, которые все измеряют деньгами. Когда-нибудь они поймут, как сильно ошибаются.

— Я хочу, чтобы ты надел оленьи рога.
— Есть вещи, которые лучше предоставить воображению.

Человек должен обставить чердачок своего мозга всем, что ему, вероятно, понадобится, а остальные знания он должен сложить в чулан при своей библиотеке, откуда может достать их в случае надобности.

— Я тебе говорил, не умничай!
— Я не могу открываться и закрываться, как кран!

Нет ничего более стимулирующего, чем когда всё идёт не так, как надо.

Да, они никогда не упустят возможность упустить возможность.

Цена качества – часто их сильный отпечаток.

— Это человеческие глаза?!
— Поставь назад.
— Они были в микроволновке!
— Это эксперимент.

Вы смотрите, но вы не замечаете, а это большая разница.

Главное в этом мире не то, где мы стоим, а в каком направлении движемся.

Мелочи решают все.

Представляешь! Если убрать слово “невозможно” из лексикона то абсолютно все во вселенной станет доступным.

Человеческий мозг похож на маленький пустой чердак, который вы можете обставить, как хотите. Дурак натащит туда всякой рухляди, и полезные, нужные вещи уже некуда будет всунуть, или в лучшем случае до них не докопаешься. А человек толковый тщательно отбирает то, что он поместит в свой чердак. Он возьмет лишь то, что ему понадобиться для работы и все разложит в образцовом порядке. Напрасно люди думают, что у этой маленькой комнатки эластичные стены.

Любой рассуждающий логически человек должен видеть вещи такими, какие они есть, а недооценивать себя — ровно так же далеко от истины, как и преувеличивать свои возможности.

Налоги – это цена, которую мы платим за возможность жить в цивилизованном обществе.

Андерсен, не говори вслух, ты понижаешь IQ всей улицы!

Если поступок не нельзя объяснить, скорее всего – он фальшивый.

— Не надо восторженных отзывов, Джон уже воспел мою гениальность всеми возможными средствами английского языка.
— Я бы имела Вас на столе прямо здесь, пока Вы дважды не попросите пощады.

— Хочу глотнуть воздуха — идем гулять.
— Вообще-то, у меня свидание.
— Что?
— Это когда двое увлечены и проводят время вместе.
— А я что тебе предложил?
— Не совсем это… надеюсь.

— Бежим! Возьми меня за руку.
— Вот теперь точно пойдут слухи…

Хочешь спрятать дерево — спрячь его в лесу.

— Я тебе сердце выжгу!
— Из проверенных источников известно, что у меня его нет.

У вас бесценный дар молчания! Он делает вас отличным напарником.

— Лестрейд, а что с гробом?
— Мы сейчас в процессе его поднятия…
— Ясно… На какой стадии процесс? Созерцательной?

— Я знаю, что ты настоящий.
— На 100%?
— Никто не может прикидываться таким занудой круглосуточно.

When you have eliminated the impossible whatever remains must be the truth. Если ты устранишь все невозможное, то независимо от того, что останется, это будет правдой.

— Стоп, стоп, стоп! Он никак не может быть отцом – посмотри на отвороты его джинсов!
— Да, знакомить тебя с телевизором было опрометчиво.

— Этому учат в первом классе, как можно этого не знать!
— Если я и знал, то удалил.
— Удалил?
— Это [показывает на голову] — мой жёсткий диск, где целесообразно хранить лишь то, что полезно. Действительно полезно. Люди, как правило, забивают его всяким мусором, который мешает найти необходимое.

Они никогда не упускают возможности упустить возможность.

— Мы чемодан нашли. Кое-кто говорил, что чемодан взял убийца. А вот он лежит у нашего любимого психопата.
— Я не психопат, а высокоактивный социопат, выучи термины!(— Ты психопат!
— Нет, я очень активный социопат. Ну когда же ты это запомнишь.)

[Шерлок стреляет в стену]
— Что здесь за чертовщина?!
— Скучаю.

Слабость гения — нужда в аудитории.

Салли зашла к тебе мило побеседовать, а потом случайно задержалась… и драила полы у тебя всю ночь, судя по состоянию ее коленей.

Хватит. Я в шоке. Видите, на мне одеяло. И вообще, я только что поймал вам серийного убийцу.

Опасно с обоих концов и коварно посередине.

Шерлок: Да помолчите вы все! Ни звука, ни слова, ни единого вздоха! Я думаю! Андерсен, смотри в сторону — отвлекаешь!
Андерсен: Что? Мое лицо отвлекает?
Лестрейд: Всем замереть и тихо. Андерсен, отвернись.

— Здесь мертвая женщина.
— Превосходный анализ, но я думал, вы копнете поглубже.

Потому что ты идиот. Нет-нет, не нужно так смотреть, почти все кругом идиоты.(Вы — идиот. Не только вы практически все — идиоты.)

Что же происходит в вашем маленьком смешном мозгу..? Скука!

Печать, Уотсон, – настоящее сокровище, если уметь ею пользоваться.

Я всегда придерживался мнения, что мелочи существеннее всего.

О, может быть я и на стороне ангелов, но даже на секунду не подумай, что я один из них.

— Я бывший солдат. Я убивал людей.
— Ты же был доктором!
— Бывали плохие дни.

— В современном Лондоне не покуришь. Плохая новость для мозга.
— Хорошая для лёгких.
— О, лёгкие… дышать скучно!

— Одиночество — все, что у меня есть. Одиночество меня защищает.
— Нет, людей защищают друзья.

— Почему вы со мной говорите?
— Миссис Хадсон череп унесла.
— Так я вам череп заменяю?
— Да ладно, у вас получается!

— Вы что, действительно думаете, что заинтересовали меня? Почему? Потому что Вы великий Шерлок Холмс, умный детектив в забавной шляпе?
— Нет. Я считал Ваш пульс.

Я не робкого десятка. Однако не считаться с угрожающей тебе опасностью — это скорее глупость, чем храбрость.

— Шерлок, пожалуйста, скажи мне, что ты не спятил.
— Оставлю тебя теряться в догадках.

Вы видите, но не наблюдаете.

Я всегда полагал, что любовь — опасный недостаток. Спасибо, что вселили в меня уверенность.

Между нами говоря, почему люди не думают? Вас это не бесит? Почему им просто не подумать?

— Похоже, вы..
— Возбужден?
— Безумны!
— Да я…
— На грани..
— Экстаза.
— Психоза… Надо бы успокоительное пить!

Горе парализует, любовь — мотиватор куда серьезнее.

Вообще-то, незначительные детали обычно важнее всего.

— Ты ругался с банкоматом?
— Я ругался, а ему было некуда деться.

— Миссис Хадсон, хозяйка квартиры, сделала мне заманчивое предложение, она мне обязана. Несколько лет назад ее мужу вынесли смертный приговор во Флориде, я ее выручил.
— Извините, вы спасли ее мужа от смертной казни?
— Нет, я ей поспособствовал.

Послушай, что я сказал, Джон. У меня нет друзей. Есть только один.

— Что я могу для вас сделать? В смысле, чем я могу еще помочь?
— Было бы чудесно послушать тишину.

Посмотрите на это, миссис Хадсон. Тишина, спокойствие, умиротворение… Разве это не отвратительно?(Полюбуйтесь, миссис Хадсон. Мирно, тихо, спокойно. Какое гадство!)

— Но чужой человек не может вот так просто войти в школу.
— Кто угодно может попасть куда угодно, если выберет правильный момент.

— Камеры. За нами следят.
— Что?! Камеры? Здесь? Но я же в ночной рубашке!

— Фантастика!
— Вы в курсе, что произносите это вслух?
— Все, умолкаю.
— Да нет, я не против.

Если хочешь узнать, что думает о тебе твой знакомый, разозли его.

— Ты сумасшедший!
— Только что догадался?

— Откуда у вас эта штука? [Берет удостоверение] Инспектор Лейстред?
— Да. Я обворовываю его, когда очень достает. Оставьте себе, у меня много таких.

— Ты подошел ближе всех и встал у меня на пути.
— Спасибо.
— Это был не комплимент.
— Это он.
— Ладно, пускай так.

Здесь все интимней, здесь — ваше сердце. А Вам нельзя допускать, чтобы оно управляло Вашей головой. Вы могли выбрать любое случайное число и получить сегодня все, но Вы не смогли устоять, верно?

Когда Джон впервые поднял вопрос о шафере, я был смущён. Я признаюсь, что сперва не совсем уловил суть, а уловив, был весьма польщён и удивлён. Я объяснил, что поскольку просьба была внезапной, она меня немного обескуражила. Как бы то ни было, я пообещал ему предпринять всё, что от меня зависит, чтобы выполнить труднейшее задание в моей практике. В заключение я его поблагодарил за доверие, оказанное мне, и засвидетельствовал, что я, в некотором роде, почти взволнован этим. Правда позже выяснилось, что я ни звука не произнёс.

— Врежь мне по лицу.
— Врезать тебе?
— Меня что, плохо слышно?
— Я всегда слышу «врежь мне», когда ты говоришь, но обычно это подтекст, не более…

— Это… было потрясающе!
— Вы так думаешь?
— Думаю! Необыкновенно, совершенно, удивительно!
— Обычно люди говорят не так.
— А как говорят люди?
— «Пошёл к черту!»

— Когда мы договаривались?
— Вчера.
— Вчера меня не было дома, я был в Дублине!
— Не моя вина, что ты не слушал.

— А вы какого чёрта здесь?
— Я тоже рад вас видеть!

— Как они туда попали?
— Индивидуально.

Не ем пока работаю — сытость отупляет.

— Что за дело?
— Настолько серьёзное, что разумнее держаться от него подальше.
— Запугиваешь?
— Боже, нет. Пытаюсь втянуть.

Уйдите отсюда. Мне надо отправляться в чертоги разума.

Бурная у вас загробная жизнь.

— Превосходно, Андерсен.
— Правда?
— Да, превосходное изображение идиота.

Люди не любят рассказывать, они любят возражать.

Отсутствие мыслей неизменно. Приятно быть не мной: вечная расслабуха.

— Джон, я должен тебе кое-что сказать. И так как вряд ли мы ещё когда-нибудь встретимся, я должен сказать это сейчас… На самом деле, Шерлок — женское имя.
— Неправда.
— Ну попытаться стоило…

— На кону жизни реальных людей, тебя это хоть как-то волнует?
— Волнение поможет их спасти?
— Нет.
— Тогда я и дальше буду избегать этой ошибки.

— Ты продолжал говорить, когда я ушёл?
— Я не знаю, когда ты ушёл.

— Ты во мне разочарован.
— Хорошая дедукция. Да!
— Не превращай людей в героев, Джон, героев нет. А даже будь они — я из другой оперы.

— Не пяльтесь!
— Почему? Вы же пялитесь.
— Обоим нельзя.

— Там голова… Отрубленная голова!
— Мне просто чаю, спасибо…
— Ты не слышал, в холодильнике голова!
— И?
— Там голова хренова!
— Ну, а куда еще я ее мог положить.. ты же не против, не так ли?

— О, слушай. Может наконец-то обойдешься без этого?
— То есть?
— Я о твоем обыкновении загадочно двигать скулами и поднимать воротник наверх. Ты и без этого крут.
— Я… Я так не делаю!
— Делаешь.

— Здесь следы кончаются. Неясно, куда они пошли дальше. В конце концов, это ничего не даёт.
— Вы правы, Андерсен. Ничего. Кроме размера обуви, роста, походки и скорости ходьбы!

Дело об исчезнувшем светящемся кролике. В НАТО переполох.

Не нагоняйте тоску и думайте. Это теперь сексуально.

— Вы похудели на 2 килограмма.
— А Вы их подобрали.

— Пожалуйста, помолчите!
— Но я и так молчу.
— Вы думаете — это раздражает.

Ирэн: Мистер Холмс, если бы сегодня вдруг настал конец света и это был последний вечер, Вы бы поужинали со мной?
Миссис Хадсон: Шеееерлок!
Ирэн: Вот и все…
Шерлок: Это не конец света. Это миссис Хадсон.

— Не делай этого.
— Чего?
— Взгляд.
— Взгляд?
— Этот твой взгляд.
— Но я ведь его не вижу, не так ли? Это мое лицо…
— Да, и оно выражает мысль «Мы оба знаем, что здесь на самом деле происходит».
— Так и есть.
— Нет, я не знаю, потому это выражение лица меня и раздражает.

— Считай этот звонок… моей запиской. Люди ведь так поступают. Оставляют записку.
— Когда оставляют записку?
— Прощай, Джон.

ФАКТЫ, ФАКТЫ, ФАКТЫ! Я не могу сторить дом без цемента!

Вещи зачастую разговорчивее, чем люди.

— Я должен заняться делом.
— Ты только что вернулся, кого-то загарпунив, и тебе опять неймется?!
— Это было утром!

— Холмс, откуда Вы знали, что я Вас найду?
— Вы не нашли меня. Вы обрушили на меня здание.

— Сначала отошлите ваших парней.
— Зачем?
— Мне не нравится численное превосходство глупцов в доме!

Мертвые не улетают на небо, их свозят в особую комнату и сжигают.

— Хотите знать будущее, сэр?
— Ни в коем случае.

Вся моя жизнь проходит в сражении со скукой.

Я думаю, Джон Ватсон считает, что любовь для меня тайна. Но её химия невероятно проста и весьма разрушительна.

Не знаю, как это спасет мир, но подождите, я занят этим всего 8 секунд.

Хочешь, чтобы я пожал тебе руку в аду? Я тебя не разочарую.

— Сейчас есть только одно дело, которое меня интересует… Дело миссис Хадсон, пропавшей домовладелицы. Я наблюдал за тем, как она приходит и уходит… В этом есть что-то зловещее…

Джентльмен не должен думать о риске, когда женщина просит о помощи.

— О нет, вы?!..
— О да.
— Боже правый!
— Не совсем.
— Вы же погибли, бросились с крыши?!..
— Нет.
— Вы мертвы!
— Нет. Уверен. Я проверял.

— Теперь салфетки… Лебедь или Сиднейская опера?
— Где ты этому научился?
— В расследованиях могут пригодиться различные навыки…
— Не ври, Шерлок.
— Однажды я опроверг алиби, продемонстрировав трудность складывания…
— Я не Джон, я знаю, когда ты врёшь.
— Ну ладно, я научился на YouTube.

— Детство вспомнилось. «Не умничай, Шерлок, здесь умный я».
— Да, я всегда был умнее.
— Я считал себя идиотом.
— Мы оба считали тебя идиотом.

— В этом ваш кайф — рискнуть жизнью, чтобы умом блеснуть.
— Зачем мне это?
— Вы идиот.

— Я поведу.
— Вот мое детство в двух словах.

— Какого чёрта?
— Какого ты не ждал, верно?