Цитаты Сергея Есенина

Жить нужно легче, жить нужно проще, все принимая, что есть на свете.

Я уж готов. Я робкий.
Глянь на бутылок рать!
Я собираю пробки —
Душу мою затыкать.

Коль гореть, так уж гореть сгорая.

Лицом к лицу лица не увидать.

Есть что-то прекрасное в лете,
А с летом прекрасное в нас.

О любви в словах не говорят,
О любви мечтают лишь украдкой,
да глаза как яхонты горят…

Я не знал, что любовь — зараза,
Я не знал, что любовь — чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.

До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди. До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, —
В этом мире умирать не ново,
но и жить, конечно, не новей.

Кто любил, уж тот любить не может,
Кто сгорел, того не подожжёшь.

Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.

Чем больнее, тем звонче
То здесь, то там.
Я с собой не покончу,
Иди к чертям…

Как нелепа вся наша жизнь. Она коверкает нас с колыбели, и вместо действительно истинных людей выходят какие-то уроды.

Если раньше мне били в морду,
То теперь вся в крови душа.

Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их на хер…
Не умру я, мой друг, никогда.

Пусть она и не выглядит кроткой
И, пожалуй, на вид холодна,
Но она величавой походкой
Всколыхнула мне душу до дна.Вот такую едва ль отуманишь,
И не хочешь пойти, да пойдешь,
Ну, а ты даже в сердце не вранишь
Напоенную ласкою ложь.

Не буди того, что отмечталось,
Не волнуй того, что не сбылось, —
Слишком раннюю утрату и усталость
Испытать мне в жизни привелось. И молиться не учи меня. Не надо!
К старому возврата больше нет.
Ты одна мне помощь и отрада,
Ты одна мне несказанный свет.

Не криви улыбку, руки теребя,
Я люблю другую, только не тебя.
Ты сама ведь знаешь, знаешь хорошо —
Не тебя я вижу, не к тебе пришел.
Проходил я мимо, сердцу все равно —
Просто захотелось заглянуть в окно.

Я б навеки пошел за тобой
Хоть в свои, хоть в чужие дали…
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.

Но коль черти в душе гнездились —
Значит, ангелы жили в ней.

И нет за гробом ни жены, ни друга.

И чтоб свет над полной кружкой
Легкой пеной не погас —
Пей и пой, моя подружка:
На земле живут лишь раз!

Поцелуй названья не имеет,
Поцелуй — не надпись на гробах.
Красной розой поцелуи веют,
Лепестками тая на губах.

Ты — мое васильковое слово,
Я навеки люблю тебя.

Жить нужно легче, жить нужно проще,
Все принимая, что есть на свете.

Совершенно лишняя штука эта душа. С грустью, с испугом, но я уже начинаю учиться говорить себе: застегни, Есенин, свою душу, это так же неприятно, как расстегнутые брюки.

Ведь и себя я не сберег
Для тихой жизни, для улыбок.
Так мало пройдено дорог,
Так много сделано ошибок.

Грубым дается радость. Нежным дается печаль.

Мне хотелось в мерцании пенистых струй
С алых губ твоих с болью сорвать поцелуй…

И сердце, остыть не готовясь,
И грустно другую любя,
Как будто любимую повесть,
С другой вспоминает тебя.

Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою!»

Поэт должен думать о смерти, чтобы острее чувствовать жизнь.

Никогда я не был на Босфоре,
Ты меня не спрашивай о нем.
Я в твоих глаза увидел море,
Полыхающее голубым огнём.

Я средь женщин тебя не первую,
Немало вас.
Но с такой вот, как ты, со стервою
Лишь в первый раз…

Ты ушла и ко мне не вернешься,
Позабыла ты мой уголок,
И теперь ты другому смеешься,
Укрываяся в белый платок. Мне тоскливо, и скучно, и жалко,
Неуютно камин мой горит,
Но измятая в книжке фиалка
Все о счастье былом говорит.

Если тронуть страсти в человеке,
То, конечно, правды не найдешь.

Глупое сердце, не бейся!
Все мы обмануты счастьем.

Мне бы только смотреть на тебя,
Видеть глаз златокарий омут,
И чтоб, прошлое не любя,
Ты уйти не смогла к другому.

Так чего же мне её ревновать.
Так чего же мне болеть такому.
Наша жизнь — простыня да кровать.
Наша жизнь — поцелуй да в омут.

Я сердцем никогда не лгу.

Да и ты пойдешь своей дорогой
Распылять безрадостные дни,
Только не целованных не трогай,
Только не горевших не мани.

И ничто души не потревожит,
И ничто её не бросит в дрожь…

Дорогая, сядем рядом,
Поглядим в глаза друг другу.
Я хочу под кротким взглядом
Слушать чувственную вьюгу..

Жизнь — обман с чарующей тоскою.

Я помню осенние ночи,
Березовый шорох теней,
Пусть дни тогда были короче,
Луна нам светила длинней.

Все начинается со взгляда. Всегда.

Ах, метель такая, просто чёрт возьми!
Забивает крышу белыми гвоздьми.
Только мне не страшно, и в моей судьбе
Непутёвым сердцем я прибит к тебе.

Вот так же отцветем и мы
И отшумим, как гости сада…
Коль нет цветов среди зимы,
Так и грустить о них не надо.

Любимая!
Меня вы не любили.
Не знали вы, что в сонмище людском
Я был, как лошадь, загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым ездоком.
Не знали вы,
Что я в сплошном дыму,
В разворочённом бурей быте
С того и мучаюсь, что не пойму —
Куда несет нас рок событий.

Если душу вылюбить до дна,
Сердце станет глыбой золотою.

Этот пыл не называй судьбою,
Легкодумна вспыльчивая связь,—
Как случайно встретился с тобою,
Улыбнусь, спокойно разойдясь.

Своею гордою душой
Прошел я счастье стороной.
Я видел пролитую кровь
И проклял веру и любовь.

“Кто познал любовь и страсть, тот чувства растратил, кто сгорел дотла, второй раз пепел не зажжется.”

Умирать нам не в ново, как пылинке на Солнышке. Жизнь нам также нелегко, испьем ее же до донышка.

Не жалею я, не зову тебя, совсем не плачу. Ведь все рассеется, как с яблонь белых дым.

Если тронуть страсти в человеке, nо, конечно, правды не найдешь.

Христос для меня совершенство. Но я не так верую в него, как другие. Те веруют из страха, что будет после смерти? А я чисто и свято, как в человека, одаренного светлым умом и благородною душою, как в образец в последовании любви к ближнему.

Грубым дается радость, нежным дается печаль.

Лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянии.

Если тронуть страсти в человеке, то, конечно, правды не найдешь.

Пусть твои полузакрыты очи и ты думаешь о ком-нибудь другом, я ведь сам люблю тебя не очень, утопая в дальнем дорогом.

Лицом к лицу, лица не увидать. Большое видится на расстояние.

Поступь нежная, легкий стан,
Если б знала ты сердцем упорным,
Как умеет любить хулиган,
Как умеет он быть покорным!

Не каждый умеет петь, не каждому дано яблоком падать к чужим ногам.

Кто любил, уж тот любить не может, кто сгорел, того не подожжешь.

Я хочу быть тихим и строгим. Я молчанью у звезд учусь.

По смешному я сердцем влип, я по-глупому мысли занял.

Глупое сердце, не бейся! Все мы обмануты счастьем.

Жизнь – обман с чарующей тоскою.

Будь же ты вовек благословенно, Что пришло процвесть и умереть.

Так мало пройдено дорог, так много сделано ошибок.

Время даже камень крошит.

Я с любовью иду на указанный путь, и от мук и тревог не волнуется грудь.

О! Эти американцы. Они – неуничтожимая моль. Сегодня он в оборванцах, а завтра золотой король.

Восхищаться уж я не умею и пропасть не хотел бы в глуши, но, наверно, навеки имею нежность грустную русской души.

Нежным дается печаль.

Любовь – это купание, нужно либо нырять с головой, либо вообще не лезть в воду. Если будешь слоняться вдоль берега по колено в воде, то тебя только обрызгает брызгами и ты будешь мёрзнуть и злиться.

В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.

Жизнь… Я не могу понять ее назначения, и ведь Христос тоже не открыл цель жизни. Он указал только, как жить, но чего этим можно достигнуть, никому не известно… Да, однако если это тайна, то пусть ей и останется. Но мы все-таки должны знать, зачем живем… зачем она, жизнь? Зачем жить? На все ее мелочные сны и стремления положен венок заблуждения, сплетенный из шиповника. Неужели так и невозможно разгадать?

Но и тогда, когда во всей планете пройдет вражда племен, исчезнет ложь и грусть, – я буду воспевать всем существом в поэте шестую часть земли с названьем кратким “Русь”.

Чем сгнивать на ветках – уж лучше сгореть на ветру.

Владычество доллара съело в них все стремления к каким-либо сложным вопросам. Американец всецело погружается в “Business” и остального знать не желает.

Жить — так жить, любить — так уж влюбляться.

Иногда возникает ощущение, что ошибок сделано больше чем шагов.

В лунном золоте целуйся и гуляй.

Если хочешь мертвым поклоняться,
То живых тем сном не отравляй.

Жизнь ничтожна и неприятна, когда кругом зловещая атмосфера и тревога. Радость богача заглушают громкие стоны и вырывающийся из-под земли людской плач. Радость вновь вернется, когда утихнут крики о помощи, а горе и беда навсегда отодвинутся далеко за горизонт.

Коль гореть, так уж гореть, сгорая.

А месяц будет плыть и плыть,
Роняя весла по озерам,
А Русь все так же будет жить,
Плясать и плакать у забора.

Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.

Большое видится на расстоянье.

Не каждый умеет петь,
Не каждому дано яблоком
Падать к чужим ногам.

Жизнь – обман с чарующей тоскою.

Возлюбленный мой! дай мне руки —
Я по-иному не привык, —
Хочу омыть их в час разлуки
Я желтой пеной головы.

Ах! Какая смешная потеря!
Много в жизни смешных потерь.
Стыдно мне, что я в бога верил.
Горько мне, что не верю теперь.

Говорю вам — вы все погибнете,
Всех задушит вас веры мох.
По-иному над нашей выгибью
Вспух незримой коровой бог.

Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки.

Сам себе казался я таким же кленом,
Только не опавшим, а вовсю зеленым.

Долгие, долгие тяжкие года
Я учил в себе разуму зверя…
Знаешь? Люди ведь все со звериной душой, —
Тот медведь, тот лиса, та волчица, —
А жизнь — это лес большой,
Где заря красным всадником мчится.
Нужно крепкие, крепкие иметь клыки.

Эту жизнь прожил я словно кстати,
Заодно с другими на земле…

Пейте, пойте в юности, бейте в жизнь без промаха
Все равно любимая отцветет черемухой.

И похабничал я, и скандалил
для того, чтобы ярче гореть…

Не мог я жить среди людей,
Холодный яд в душе моей.
И то, чем жил и что любил,
Я сам безумно отравил.

Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни под метель о лете.

И пусть живут рабы страстей —
Противна страсть душе моей.

В дружбе тоже есть чувства.

Жили весь век свой нищими
И строили храмы божие…
Да я б их давным-давно
Перестроил в места отхожие.

По нелепости своей несусветной впустил в душу ее, и теперь могу думать только о глупостях.

Опять тоска и горе сердце, душу и тело пеленою облегли, снова тревогой, кровью и потом пахнет откуда-то издали.

Умей смертельно ненавидеть, тогда научишься любить.

Только в разлуке можно хорошо разглядеть человека.

Если крикнет рать святая:
Кинь ты Русь, живи в раю!,
Я скажу: Не надо рая, Дайте родину мою.

Есть что-то прекрасное в лете, а с летом прекрасное в нас.

Глупое сердце, не бейся.
Все мы обмануты счастьем,
Нищий лишь просит участья…
Глупое сердце, не бейся.

Расстояние открывает глаза на настоящие ценности, которые вблизи просто не замечаются.

В ненастье, буран и житейскую стынь, при тяжких потерях, тоскливо и грустно, казаться счастливым и деловым – не просто театр, это тоже искусство.

Наверное во мне слишком много тепла, раз я всегда встречаю холодных.

Тонкие люди гораздо меньше умеют веселиться, они созданы большей мерою для страданий.

Удивляться и радоваться я не желаю, но и гнить мне не хотелось бы в глуши, в имение к себе я вас с прискорбием приглашаю к истокам русской незапятнанной души.

Нужно ради будущего, завязывать с прошлым.

Играя на чувствах человека, нельзя узнать настоящую правду о нем.

Мне всегда казалось странным строить церкви золотые, а на ужин не найти даже корки хлеба для ребенка.

Если хочешь мертвым поклоняться, то живых тем сном не отравляй.

На самом деле самый большой талант в жизни нашей — это постоянно иметь хорошее настроение и при этом простым быть, как монета медная.

Грубым дается радость,
Нежным дается печаль.
Мне ничего не надо,
Мне никого не жаль.Жаль мне себя немного,
Жалко бездомных собак…

Как по мне, так в лете все прекрасное.

В огород бы тебя на чучело,
Пугать ворон.
До печенок меня замучила
Со всех сторон.

Но и тогда
Когда во всей планете
Пройдет вражда племен,
Исчезнет ложь и грусть, —
Я буду воспевать
Всем существом в поэте
Шестую часть земли
С названьем кратким «Русь».

Мы столько раз бываем обмануты, что сердцу, право, уже стоит привыкнуть.

Чем проще ко всему относишься, тем легче принимать жизнь.

Ты идешь не тропкой, а дорогой, не считая радостные дни, только девочек невинных ты не трогай, неиспорченных красавиц не мани.

Никому не отдавайте того, с кем счастливы.

Грусть обняла меня нежно, и тоскою веет, как прежде.

Перед временем никто и ничто не в силах устоять.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире — странник. Пройдет, зайдет и вновь оставит дом.

Тяжело удивить чем-либо, ведь все уже было: и жизнь и смерть.

В жизни много несправедливостей.

В этой жизни умирать не ново, но и жить, конечно, не новей.

Тишине нельзя научиться у людей. Умение молчать можно получить лишь от звезд, далеких и безликих.

От любви не требуют поруки, С нею знают радость и беду.

Может быть наше существование и обман, но как же он все-таки прекрасен…

Чего стоит жизнь, если на дороге твоей только трупы смрадные и раны гнойные, а за богатством своим слез горестных не замечаешь.

Жить нужно легче, жить нужно проще, Все принимая, что есть на свете.

Люди в этом мире только гости, рано или поздно они уходят.

По-смешному я сердцем влип,
Я по-глупому мысли занял…

Жить с раскрытой нараспашку душой — все равно, что ходить с раскрытой ширинкой.

Не влюбляйся, милая, любовь — дело гиблое.

В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым —
Самое высшее в мире искусство.

Я стою никому не нужен, Одинокий и пьяный, один.

Свою землю нужно любить и воспевать, где бы ты ни был.

Я б навеки забыл кабаки, и стихи бы писать забросил, только б тонко касаться руки, и волос твоих цветом в осень.

И какой бы путь не выбрал ты, девственных всех пропускай, не тронь, ведь волшебная невинность красоты ничего не знает про огонь.

Жить нужно, чтобы радоваться, а не тосковать.

Держать улыбку на лице, когда на сердце боль, — это искусство, достойное наград.

Есть в дружбе счастье оголтелое
И судорога буйных чувств —
Огонь растапливает тело,
Как стеариновую свечу.

Чем сгнивать на ветках – уж лучше сгореть на ветру.

Казаться улыбчивым и простым – самое высшее в мире искусство.

Мы не живём, а мы тоскуем.

Он целовал её так , словно её губы были кислородом.

Кто познал любовь и страсть, тот чувства растратил, кто сгорел дотла, второй раз пепел не зажжется.

Гореть нам суждено, ну что ж, пускай! Гореть мы будем, пламенем слепя.