Цитаты про жёлудь

Работать на публику — это как если бы дуб родил желуди исключительно на пропитание кабанчиков.

— Ты сделала великое дело. Твоя сестра гордилась бы тобой. Но Буран уже стал воином — сказал Желудь. — Теперь ты можешь подумать и о своей жизни.
— Может быть, — прошептала Синегривка. — Но это невозможно.
— Что?
— Мы.
— Почему? — с болью спросил Желудь.
Синегривка удивленно подняла глаза.
«Неужели он не понимает?»
— Мы принадлежим к разным племенам, — прошептала она.
«И у меня есть особое предназначение, которое не оставляет места для семьи! — напомнила она себе. — Я должна возглавить свое племя и стать огнем, который озарит лес».
Эти мысли разрывали ей сердце. Синегривка попыталась отбросить их, но они никуда не уходили. Впервые в жизни ее будущее предназначение показалось Синегривке тяжелым, холодным и пустым, как одиночество. Она крепче прижалась к Желудю, чтобы его тепло прогнало грусть.
— Если мы будем встречаться тайком, как сегодня, — прошептала она, — все закончится бедой.
— Для меня единственная беда, — прошептал Желудь, — это жить без тебя.

Жизнь — как у желудя: кругом одни дубы, и каждая свинья норовит сожрать.

Я всегда довольствовалась тем, что у меня было, и словно белка прятала свои жёлуди. Иногда желудей было больше, иногда меньше. Но еще не было случая, чтобы у меня не осталось ни одного!

Фасолинка вдруг обиженно фыркнула. Ей очень понравился мышонок, и она не хотела, чтобы он уходил.
— А что тебе не нравится у нас? В нашем доме тепло и уютно, можешь спать в кроватке с Капусткиным, а мама будет готовить тебе разные вкусности. Не уходи, побудь у нас ещё!
Яшик грустно взглянул на зайчишку:
— Фасолинка, у вас дома и правда очень хорошо, спасибо вам за всё. Но понимаешь, для меня нет ничего дороже родного дома.
— Но ведь ваше дупло такое маленькое! — возмутилась Фасолинка.
— Да, но в него входят моя и мамина кроватки, наш стол, стулья и книжный шкаф, и даже буфет с посудой.
— Но ведь в него попадает дождь!
— А ты пробовала дождевую воду? В лесу она такая чистая и вкусная! Мы оставляем кувшин на пороге, а потом с наслаждением пьём эту небесную воду.
— Но ведь у вас нет плиты и негде печь печенье! — продолжала зайчишка.
— Зато в моём доме пахнет мамой. Орешками, семенами, желудями. И моя постелька из сухой соломы самая лучшая — просто потому, что она моя, — объяснил Яшик.

Глупый человек вырезает из живого дерева мертвую рожу, мажет ей губы рабьей кровью и думает: вот я молниерукому угодил! Потому что дурак!  — гаркнул Рёрех. — Доблесть — к доблести. Храбрость — к храбрости. Храбрый воин врага рушит, вражьей кровью умывается, битвой дышит — и храбрее становится. И доблесть его — Перунова пища. И Перунов дар. Это как из малого желудя могучий дуб вырастает. Но чтоб дуб вырос, земля нужна. Сила земная, от Мокоши.