Цитаты про венки

О капитан! Мой капитан! Рейс трудный завершен,
Все бури выдержал корабль, увенчан славой он.
Уж близок порт, я слышу звон, народ глядит, ликуя,
Как неуклонно наш корабль взрезает килем струи.
Но сердце! Сердце! Сердце!
Как кровь течет ручьем
На палубе, где капитан
Уснул последним сном!О капитан! Мой капитан! Встань и прими парад,
Тебе салютом вьется флаг и трубачи гремят;
Тебе букеты и венки, к тебе народ теснится,
К тебе везде обращены восторженные лица.
Очнись, отец! Моя рука
Лежит на лбу твоем,
А ты на палубе уснул
Как будто мертвым сном.Не отвечает капитан и, побледнев, застыл,
Не чувствует моей руки, угаснул в сердце пыл.
Уже бросают якоря, и рейс наш завершен,
В надежной гавани корабль, приплыл с победой он.
Ликуй, народ, на берегу!
Останусь я вдвоем
На палубе, где капитан
Уснул последним сном.

Мы выйдем без цветов, в помятых касках,
в тяжёлых ватниках, в промерзших полумасках,
как равные, приветствуя войска.
И, крылья мечевидные расправив,
над нами встанет бронзовая Слава,
держа венок в обугленных руках.

Лицо женщины, изображающей Страсбург, в то время было закутано чёрным флёром, пьедестал убран венками, траурными лентами и золотыми надписями, которые горели на солнце, призывая к мщению. И всегда вы находили у ног статуи несколько букетов, которые не успели ещё завянуть. Ветер истрепал чёрный флёр и разнёс его обрывки, как чёрную паутину. Иногда бывают манифестации. Иногда. Когда хотят сделать неприятность правительству, которое терпеть не может никаких манифестаций. Высохшие цветы сгнили под непогодами. Металлические венки заржавели, почернели, с них слезла краска, дожди смыли надписи с лент. И вся статуя Страсбурга напоминает забытую могилу, которой больше никто не посещает.

В лесах их песни птицы допевают,
В полях для них цветы венки совьют,
Они уходят вдаль, но никогда не умирают,
И в песнях, и в стихах своих живут.

Когда в браке есть дети, родители не могут просто оставить ребёнка и побежать в пшеничное поле, валяться там, плести венки и щекотать друг друга травинками, чтобы в отношения вернулась романтика. Если люди это увидят — родителей просто лишат родительских прав.

О Капитан! мой Капитан! сквозь бурю мы прошли,
Изведан каждый ураган, и клад мы обрели,
И гавань ждёт, бурлит народ, колокола трезвонят,
И все глядят на твой фрегат, отчаянный и грозный!
Но сердце! сердце! сердце!
Кровавою струей
Забрызгана та палуба,
Где пал ты неживой.О Капитан! мой Капитан! ликуют берега,
Вставай! все флаги для тебя, — тебе трубят рога,
Тебе цветы, тебе венки — к тебе народ толпится,
К тебе, к тебе обращены восторженные лица.
Отец! ты на руку мою
Склонися головой!
Нет, это сон, что ты лежишь
Холодный, неживой!Мой Капитан ни слова, уста его застыли,
Моей руки не чувствует, безмолвен и бессилен,
До гавани довёл он свой боевой фрегат,
Провез он через бурю свой драгоценный клад.
Звените, смейтесь, берега,
Но горестной стопой
Я прохожу по палубе,
Где пал он неживой.

Мама! Я такого еще ни разу! Это ж целые скульптуры – башни, ладьи, замки из вафель, трубочек, печений, сливок, нуги, карамели… Счастье у Штази и Франца – одинаковое. Так вспоминаешь, что вообще-то не рабыней работаешь – гувернанткой, и не у Нерона, а у мальчика лет девяти, который очень даже способен брови в сливках искупать. Долго еще перед глазами стоять будет – девочка в голубом платьице, воротник на плечах, тычет серебряной вилочкой темно-зеленый трюфель, солнце ей нежно разноцветьем по шее стекает, венки все выделяя, а мальчик через стол, собиравшийся ложку в ладью втыкать, замер, глазами за солнечным соком следует – по шее, по венкам, по коже – губы влажные, вишневые от холода и сиропа. А на него – через стол – подросток – на золотые отблески в волосах ребенка бессердечного, как звездный мальчик Уайльда. На золотые отблески глазами зелеными – купорос. И стол, на котором тают замки, ладьи и башни. И ты – несуразная и недоделанная для этого мира бессмертных

Человек стоял и плакал,
Комкая конверт.
В сто ступенек эскалатор
Вез его наверх.
К подымавшимся колоннам,
К залу, где светло,
Люди разные наклонно
Плыли из метро.
Видел я: земля уходит
Из-под его ног.
Рядом плыл на белом своде
Мраморный венок.

Как известно, Лаврентию Берии поставляли на дом миловидных старшеклассниц. Затем его шофер вручал очередной жертве букет цветов. И отвозил ее домой. Такова была установленная церемония. Вдруг одна из девиц проявила строптивость. Она стала вырываться, царапаться. Короче, устояла и не поддалась обаянию министра внутренних дел. Берия сказал ей:
— Можешь уходить.
Барышня спустилась вниз по лестнице. Шофер, не ожидая такого поворота событий, вручил ей заготовленный букет. Девица, чуть успокоившись, обратилась к стоящему на балконе министру:
— Ну вот, Лаврентий Павлович! Ваш шофер оказался любезнее вас. Он подарил мне букет цветов.
Берия усмехнулся и вяло произнес:
— Ты ошибаешься. Это не букет. Это — венок.

Венки бессмертия в наше время очень вздорожали.

— А знаете ли, мне всегда удается все, что бы я ни задумал.
— Очень жаль это слышать. Мы, женщины, обожаем неудачников. Мы их опора.
— Вы поклоняетесь победителям. Вы льнете к ним.
— Мы – лавровые венки, прикрывающие их лысину.
— А вы им нужны постоянно, кроме минуты торжества.
— В эту минуту они неинтересны.

Чтобы было лучше, наденьте всем счастливым по терновому венку.

Мы в конце 60-х только и слышали: «Если вы соберётесь в Сан-Франциско, не забудьте, что у вас должны быть цветы в волосах». Мы же в Астоне, если и видели цветы, так только в венках на гробах, что отправлялись на кладбище.

Есть времена, есть целые века, в которые нет ничего желанней, прекраснее – тернового венка.

Наступит полночь в тишине,
ты набери в ладошку звезды,
купайся в лунном серебре,
ко сну не возвращайся поздно.
Плети из трав венки полей,
и мак вплети, как чьи-то души,
росу пречистую испей,
молчи, смотри и просто слушай…

И святые мрут с венками из страстей на головах.

Безумству храбрых – венки со скидкой

… и он вплёл в венок моей жизни последний, самый ароматный цветок.

— В каждом из нас две половинки: одна рвется к новому, другая бережет прежнее и рада вернуться к нему. Вы знаете это и знаете, что никогда возвращение не достигает цели.
— Но сожаление остается… как венок на дорогой могиле.

Я потерял для вас всякое значение, и вы мне говорите, что я добр… Это все равно, что класть венок из цветов на голову мертвеца.

Давай, груби, разоблачитель, груби,
Но помни — в какой бы ты ни скрывался глуби,
Я тебя всё равно вычислю по IP —
Ты ещё пожалеешь, что компьютер купил!
Я приеду к тебе в венке из ромашек,
Накормлю кислотой и надую гашем,
Привяжу к батарее и оставлю в бэд-трипе:
Будешь знать, как наезжать на хиппи!

Какие тонкие пальцы. Они срывали мои цветы, свивали венки. Пожалеть не могу – так хотела сама – чтоб сразу и больно.

Мое сердце похоже на венок из ромашек. И какой-то добрый, но разбитной ангел гадает на нем.

Прекрасное нам даром не дают,
Во всякой красоте борьба и труд.Готовые венки земля не дарит, —
Из сорванных цветов венки плетут.Алмаз и тот готовым не находят:
Его шлифуют, и гранят, и трут.

День угасал, неторопливый, серый,
Дорога шла неведомо куда, —
И вдруг, под елкой, столбик из фанеры —
Простая деревянная звезда. А дальше лес и молчаливой речки
Охваченный кустами поворот.
Я наклонился к маленькой дощечке:
«Боец Петров», и чуть пониже — год. Сухой венок из побуревших елок,
Сплетенный чьей-то дружеской рукой,
Осыпал на песок ковер иголок,
Так медленно скользящих под ногой.

Жизнь… Я не могу понять ее назначения, и ведь Христос тоже не открыл цель жизни. Он указал только, как жить, но чего этим можно достигнуть, никому не известно… Да, однако если это тайна, то пусть ей и останется. Но мы все-таки должны знать, зачем живем… зачем она, жизнь? Зачем жить? На все ее мелочные сны и стремления положен венок заблуждения, сплетенный из шиповника. Неужели так и невозможно разгадать?

Один человек не составит танца, из одного цветка не сделаешь венка.

Я беру твою ладошку в руку и целую венку на запястье. Я не зря испытывала муки, чтоб родить себе такое счастье.

Сколько бы ни свирепствовали дурные люди, венок мудрого не упадет и не увянет. И не уничтожит чужая порочность славу добрых.

Молчи и слушай и смотри, там, видишь, весть за перекрестком, движенье бабочек внутри почувствуешь, ведь это просто. Найдет ли туча иль гроза, держи свой сад еще открытым, веками прятаться нельзя, И новое давно забыто. Наступит полночь в тишине, ты набери в ладошку звезды, купайся в лунном серебре, ко сну не возвращайся поздно. Плети из трав венки полей, и мак вплети, как чьи-то души, росу пречистую испей, молчи, смотри, и просто слушай…