Цитаты про переводы

Переводчик в прозе — раб, переводчик в стихах — соперник.

Читать поэзию в переводе — все равно, что целовать женщину через вуаль.

Из десяти переводчиков девять не знают языка, с которого переводят, а из десяти знающих язык, с которого переводят, девять не знают языка, на который они переводят.

Поэзия — то, что гибнет в переводе.
(Поэзия — это то, что пропадает при переводе.)

— Был у нас толмач-немчин. Ему переводить, а он лыка не вяжет. Мы его… в кипятке и… сварили.
— Нельзя так с переводчиками обращаться.

Да, мне трудно переводить Годара. Мало того что он может в фильме начать обсуждать то ли Маринину, то ли Донцову, и ты просто столбенеешь от неожиданности, так у Годара ещё и огромный поток информации — одновременно может идти диалог, закадровый текст и появляются надписи на экране. Смотреть интересно, а при переводе можно просто свернуть шею.

Как перевести вздох на другие языки?

Переводчики — почтовые лошади просвещения.

Юмор – первое, что теряется в переводе.

Иностранный язык — это крепость, которую нужно штурмовать со всех сторон одновременно: чтением газет, слушанием радио, просмотром недублированных фильмов, посещением лекций на иностранном языке, проработкой учебника, перепиской, встречами и беседами с друзьями — носителями языка.

Есть люди, которым оригинальное творчество почему-то не дается. Зато по чужой канве они вышивают с блеском.

Переводы очень похожи на оборотную сторону вышитых по канве узоров.

Переводы — это цветы под стеклом.

Изъясняться на своём языке значит требовать перевода.

Человек, когда переводит, расписывается, пишет свой портрет, чувствуется, каков он есть.

Перевод что женщина: если она красива, она неверна, если верна — некрасива.

Синхронным переводом я стал заниматься случайно.

Мне нравится, как я перевёл «Бульвар Сансет» и как я перевёл «Криминальное чтиво», но это не значит, что я их буду пересматривать в своём переводе. Ненавижу свой голос.

«Я из камня сделал шёлковое слово», —
Некогда сказал великий Рудаки.
Да. Но он не знал, что переводчик снова
Сделает кирпич из шёлковой строки.

Все мы заняты игрою:
Переводим, переводим
С языка оригинала,
Где-то возле смысла бродим,
Есть сюжет, а толку мало.

Ценно не сходство, а родство между переводом и оригиналом.

Маршак сказал однажды так,
Как мог сказать один Маршак:
— Я переводчик на Руси
И словом дорожу.
Но я, в отличье от такси,
Не всех перевожу.

Барьер преодолели звуковой,
А как преодолеть языковой,
Чтоб, оказав поэзии услугу,
Сумел в свободный ринуться полет
Иноязычный стих, природный слуху
Тех, для кого был сделан перевод?
Слова другие, лад иной… Как в тигле,
Все переплавил вдохновенно ты,
И вдруг, о чудо, заново возникли
Оригинала вещие черты.

Переводчик должен быть как стекло, такое прозрачное, что его не видно.

Президент знал по-английски вдвое больше, чем я по-испански; после того как мы обменялись приветствиями и он жестом пригласил меня сесть, наш совместный запас слов был исчерпан.

— Напишите мне зачет, пожалуйста, а то мне стипендию не дают. А я освобожусь немного и сдам.
— Хартия переводчиков, товарищ Лифанов, гласит, что перевод в современном мире должен содействовать лучшему взаимопониманию между народами, а вы своим лепетом будете только разобщать.

Я могу понять немецкий язык, равно, как и маньяка, который его изобрел, но предпочту изложить эту мысль через переводчика.

Переводы как женщины: если верны, то некрасивы, а если красивы, то неверны.

Диктаторы должны бояться своего переводчика и своего дантиста, так как они более могущественны, чем они сами.

Русские переводчики с английского – ослы просвещения.

— Кажется, принцип случайности сработал в нашу пользу.
— В переводе с вулканского английского — нам повезло.

Не слова нужно переводить, а силу и дух.

В переводе литературы есть один закон: переведенная книга на русский язык должна стать произведением русской словесности. То есть, когда ты ее читаешь, ты не должен спотыкаться и не должен видеть сквозь русский язык — английский, который стоял в начале. То же самое должно быть и в кино. Люди должны говорить нормальным русским языком.

Перевод — это автопортрет переводчика.

… когда сам переводишь текст, между ним и тобой возникает гораздо более тесная связь, чем при чтении.

Буквальные переводы с русского невозможны. Тут вы должны переводить не слово — словом и не фразу — фразой, а юмор — юмором, любовь — любовью, горе — горем…

– А вы какими языками владеете, Петр Авдеевич?
– А я, собственно, русским языком владею, – живо и нервно ответил он. – И, смею вас уверить, этого достаточно, чтобы понять, как переведен роман – хорошо или дурно.

Переводчик уже интересуется, ни Сусанин ли моя фамилия! Хорошо ещё японцы, а не поляки…

Переведи, переводчик, слова на язык ночи,
На диалект тучи или травы на лугу.
Ну что же ты, переводчик?
В глазах твоих многоточье…
Ты этому не обучен, не можешь. А я могу.

Между прочим. Как-то в Ташкенте я смотрел по телевизору фильм Татьяны Лиозновой «Семнадцать мгновений весны», дублированный на узбекский язык. Там Борман, когда вошел в кабинет к фюреру, выкинул вперед руку и воскликнул: «Салам алейкум, Гитлер-ага!»

Перевести произведение с одного языка на другой — все равно что снять с него кожу, перевезти через границу и там нарядить в национальный костюм.

Переимчивость русской литературы сравнима, пожалуй, лишь с переимчивостью русского языка. Человеку, ни разу не погружавшемуся в тихий омут филологии, трудно поверить, что такие, казалось бы, родные слова, как «лодырь» и «хулиган», имеют иностранные корни. Неминуемо усомнится он и в том, что «На севере диком стоит одиноко…» и «Что ты ржешь, мой конь ретивый?..» — переложения с немецкого и французского, а скажем, «Когда я на почте служил ямщиком…» и «Жил-был у бабушки серенький козлик…» — с польского.

Перевод стихов невозможен без жертв и замен. Определить метод перевода данного мастера — значит прежде всего определить, чем он жертвует и что заменяет.