Цитаты про Онегина

Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна..

В Коране мыслей много здравых,
Вот, например: пред каждым сном
Молись, беги путей лукавых,
Чти бога и не спорь с глупцом.

Гадает ветреная младость,
Которой ничего не жаль,
Перед которой жизни даль
Лежит светла, необозрима;
Гадает старость сквозь очки
У гробовой своей доски,
Все потеряв невозвратимо;
И все равно: надежда им
Лжет детским лепетом своим

Привычка свыше нам дана:
Замена счастию она.
Любовью шутит сатана.

Пистолетов пара,
Две пули — больше ничего
— Вдруг разрешат судьбу его.

Ты, от кого я пьян бывал!

Врагов имеет в мире всяк,
Но от друзей спаси нас,
Боже! Уж эти мне друзья, друзья!
Об них недаром вспомнил я.

Увы! на жизненных браздах
Мгновенной жатвой поколенья,
По тайной воле провиденья,
Восходят, зреют и падут;
Другие им во след идут…

Вообрази: я здесь одна.
Никто меня не понимает,
Рассудок мой изнемогает,
И молча гибнуть я должна.

Призрака суетный искатель,
Трудов напрасно не губя,
Любите самого себя,
Достопочтенный мой читатель!

Ни карт, ни балов, ни стихов.
Хандра ждала его на страже,
И бегала за ним она,
Как тень иль верная жена.

Безумная душа поэта
Ещё любить осуждена:
Всегда, везде одно мечтанье,
Одно привычное желанье,
Одна привычная печаль.

С неизъяснимою отрадой
Невольно думала о том;
И в сердце дума заронилась;
Пора пришла, она влюбилась.

Зато и пламенная младость
Не может ничего скрывать.
Вражду, любовь, печаль и радость
Она готова разболтать.

Прошла любовь, явилась муза,
И прояснился темный ум.
Свободен, вновь ищу союза
Волшебных звуков, чувств и дум;

Кто жил и мыслил, тот не может
В душе не презирать людей;
Кто чувствовал, того тревожит
Призрак невозвратимых дней.

Но шепот, хохотня глупцов…»
И вот общественное мненье!
Пружина чести, наш кумир!
И вот на чем вертится мир!

«Мечтам и годам нет возврата;
Не обновлю души моей…
Я вас люблю любовью брата
И, может быть, еще нежней.

Стократ блажен, кто предан вере,
Кто хладный ум угомонив,
Покоится в сердечной неге,
Как пьяный путник на ночлеге

Он чином от ума избавлен.

Быть можно дельным человеком
И думать о красе ногтей:
К чему бесплодно спорить с веком?
Обычай деспот меж людей.

Оставь надежду навсегда.

Он был любим, по крайней мере,
Так думал он, и был счастлив.
Стократ блажен, кто предан вере…

Простим горячке юных лет
И юный жар и юный бред!

И хором бабушки твердят:
«Как наши годы-то летят!»

Что вам дано, то не влечет
Вас непрестанно змий зовет
К себе, к таинственному древу.
Запретный плод вам подавай,
А без того вам рай — не рай.

До утра жизнь его готова,
Однообразна и пестра,
И завтра то же, что вчера.

Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей,
И тем ее вернее губим
Средь обольстительных сетей.

Они сошлись.
Волна и камень,
Стихи и проза, лед и пламень,
Не столь различны меж собой.

Любовью шутит сатана.

И в сердце дума заронилась;
Пора пришла, она влюбилась.

Они сошлись: Волна и камень,
Стихи и проза, лед и пламень.

Трудов напрасных не губя, любите самого себя.

Он был любим… по крайней мере,
Так думал он, и был счастлив.
Стократ блажен, кто предан вере…

.. Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна..

Родные люди вот какие:
Мы их обязаны ласкать,
Любить, душевно уважать
И, по обычаю народа,
О Рождестве их навещать
Или по почте поздравлять,
Чтоб остальное время года
Не думали о нас они…

Но дружбы нет и той меж нами.
Все предрассудки истребя,
Мы почитаем всех нулями,
А единицами — себя.

Врагов имеет в мире всяк,
Но от друзей спаси нас, Боже!

Кого ж любить? Кому же верить?
Кто не изменит нам один?
Кто все дела, все речи мерит
Услужливо на наш аршин?
Кто клеветы про нас не сеет?
Кто нас заботливо лелеет?
Кому порок наш не беда?
Кто не наскучит никогда?
Призрака суетный искатель,
Трудов напрасно не губя,
Любите самого себя,
Достопочтенный мой читатель!
Предмет достойный: ничего
Любезней, верно, нет его.

Прошла любовь, явилась муза
И прояснился темный ум.

Москва… как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!

Всяк суетится, лжет за двух,
И всюду меркантильный дух. Тоска!

Так люди (первый каюсь я)
От делать нечего — друзья.

Под старость жизнь такая гадость…

Я к вам пишу — чего же боле?

Блажен, кто смолоду был молод,
Блажен, кто вовремя созрел.

Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал;
Легко мазурку танцевал
И кланялся непринужденно;
Чего ж вам больше?
Свет решил, Что он умен и очень мил.

И вот общественное мненье!
Пружина чести, наш кумир!
И вот на чем вертится мир!

А нынче! — что к моим ногам
Вас привело? Какая малость?
Как с вашим сердцем и умом
Быть чувства мелкого рабом?

Мне дорог день, мне дорог час:
А я в напрасной скуке трачу
Судьбой отсчитанные дни.

Но наше северное лето,
Карикатура южных зим.

Так! равнодушное забвенье
За гробом ожидает нас.
Врагов, друзей, любовниц глас
Вдруг умолкнет. Про одно именье
Наследников сердитый хор
Заводит непристойный спор.

… до утра жизнь его готова,
Однообразна и пестра,
И завтра то же, что вчера.

Как рано мог он лицемерить,
Таить надежду, ревновать,
Разуверять, заставить верить…

Не долго плакала она.
Увы! невеста молодая
Своей печали неверна.
Другой увлек ее вниманье,
Другой успел ее страданье
Любовной лестью усыпить,..

Хандра ждала его на страже,
И бегала за ним она,
Как тень иль верная жена.

Кокетка! Ветреный ребёнок!
Уж хитрость ведает она,
Уж изменять научена!

О люди! все похожи вы
На прародительницу Эву:
Что вам дано, то не влечет
Вас непрестанно змий зовет
К себе, к таинственному древу:
Запретный плод вам подавай,
А без того вам рай не рай.

Все в Ольге… но любой роман
Возьмите и найдете, верно,
Ее портрет: он очень мил,
Я прежде сам его любил,
Но надоел он мне безмерно.

Так деревцо свои листы
Меняет с каждою весною.
Так, видно, небом суждено.
Полюбите вы снова: но…
Учитесь властвовать собою;
Не всякий вас, как я, поймет;
К беде неопытность ведет.

А счастье было так возможно,
Так близко!.. Но судьба моя
Уж решена.

Кто жил и мыслил, тот не может
В душе не презирать людей…

Но грустно думать, что напрасно
Была нам молодость дана,
Что изменяли ей всечастно,
Что обманула нас она;
Что наши лучшие желанья,
Что наши свежие мечтанья
Истлели быстрой чередой,
Как листья осенью гнилой.

Он рощи полюбил густые,
Уединение, тишину,
И ночь, и звезды, и луну,
Луну, небесную лампаду,
Которой посвящали мы
Прогулки средь вечерней тьмы,
И слезы, тайных мук отраду…
Но нынче видим только в ней
Замену тусклых фонарей.

… я так люблю Татьяну милую мою!

Любви все возрасты покорны.

Мечтам и годам нет возврата.

А нынче все умы в тумане,
Мораль на нас наводит сон,
Порок любезен — и в романе,
И там уж торжествует он.

Уселся он — с похвальной целью Себе присвоить ум чужой.

И хором бабушки твердят:
«Как наши годы-то летят!»

Увы, на разные забавы
Я много жизни погубил!
Но если б не страдали нравы,
Я балы б до сих пор любил.

Но наше северное лето,
Карикатура южных зим,
Мелькнет и нет: известно это,
Хоть мы признаться не хотим.

И путешествия ему,
Как все на свете, надоели,
Он возвратился и попал,
Как Чацкий, с корабля на бал.

Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь,
Так воспитаньем, слава Богу,
У нас немудрено блеснуть.

Москва… как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!

Я, сколько ни любил бы вас,
Привыкнув, разлюблю тотчас.