Цитаты про наркомана

Постоянно счастлив лишь тот, кто живёт с разделёнными долями мозга, перенёс лоботомию или является законченным наркоманом.

Курильщики, пьяницы, наркоманы, обжоры — их много, и если ты будешь жить и умирать в зависимости от того, изменился человек или нет, ты никогда не станешь врачом, вот и все.

Наркоман привычен ко многому, например к виду своей покойной бабушки, ползущей с ножом в зубах…

Кто я такой — наркоман, алкоголик, бродяга…
Женщины смотрят в глаза мне и плачут от жажды.
И половина из них чтит меня, как героя,
Другие же чтут, как отъявленного негодяя.

Я как наркоман на реабилитации… Мне колят не наркотик, а лекарство, а я смотрю на иглу и вспоминаю те ощущения, пытаюсь их вернуть… Он тот же самый наркотик…

— Ты умерла!
— Все умирают.
— А я умер?
— [пожала плечами] Пока нет.
— Жаль!
— Почему?
— Потому что в жизни должна быть логика. Одинокие наркоманы, ненавидящие всех и вся, должны дохнуть в авариях, а молодые и удачливые в любви, оставившие ради них свой дом среди ночи, должны жить дальше!
— Жалость к себе не в вашем стиле.
— Прошёл чуть дальше от самоедства и саморазрушения. Вилсон меня возненавидит.
— А вы это заслужили!
— Он мой лучший друг!
— Знаю! И что теперь?
— Мог бы остаться здесь, с тобой.
— Вылезайте из автобуса!
— Не могу.
— Почему?
— Потому что… потому что здесь ничего не болит! Я… я не хочу чтобы было больно, и не хочу быть несчастным, и не хочу чтобы он меня ненавидел!
— Что ж, нельзя всегда получать то, что хочешь.
Кивает, встаёт и уходит.

Наркоманам нельзя доверять. Это подтвердит любой наркоман.

Наркоманы берут чужое не потому, что им хочется, а потому, что они наркоманы.

Нужно убить наркомана, чтобы убить зависимость.

Нужно убить наркомана, чтобы убить зависимость.

— Но дело не в этом.
— А в чем?
— Дело в том, что всем на все наплевать: наплевать на наркоманов, пьяниц, маньяков, растлителей детей… Всем на все наплевать, и знаешь почему?
— Нет.
— Ты слышал такое слово: «ментальность»?
— Да.
— Знаешь, что оно означает?
— Да.
— Нет! В нашем случае оно означает только одно – всем на все наплевать! И сколько ты не заплатишь нашим людям, от этого ровным счетом ничего не изменится. Всем будет все равно на все наплевать! Такой мы народ!!!

Человечество обанкротилось биологически: рождаемость падает, распространяется рак, слабоумие, неврозы, люди превращаются в наркоманов. Они ежедневно заглатывают сотни тонн алкоголя, никотина, просто наркотиков, они начали с гашиша и кокаина и кончили ЛСД. Мы просто вырождаемся. Естественную природу мы уничтожили, а искусственная уничтожает нас… Далее, мы обанкротились идеологически – мы перебрали все философские системы и все их дискредитировали; мы перепробовали все мыслимые системы морали, но остались такими же аморальными скотами, как троглодиты. Самое страшное в том, что вся эта серая человеческая масса в наши дни остаётся той же сволочью, какой была всегда. Она постоянно жаждет и требует богов, вождей и порядка, и каждый раз, когда она получает богов, вождей и порядок, она делается недовольной, потому что на самом деле ни черта ей не надо, ни богов, ни порядка, а надо ей хаоса, анархии, хлеба и зрелищ. Сейчас она скована железной необходимостью еженедельно получать конвертик с зарплатой, но эта необходимость ей претит, и она уходит от неё каждый вечер в алкоголь и наркотики… Да чёрт с ней, с этой кучей гниющего дерьма, она смердит и воняет десять тысяч лет и ни на что больше не годится, кроме как смердеть и вонять. Страшно другое – разложение захватывает нас с вами, людей с большой буквы, личностей. Мы видим это разложение и воображаем, будто оно нас не касается, но оно всё равно отравляет на безнадёжностью, подтачивает нашу волю, засасывает… А тут ещё это проклятие – демократическое воспитание: эгалитэ, фратернитэ, все люди – братья, все из одного теста… Мы постоянно отождествляем себя с чернью и ругаем себя, если случается обнаружить, что мы умнее её, что у нас иные запросы, иные цели в жизни. Пора это понять и сделать выводы: спасаться пора.

— Ты не можешь поселить свою мать в этом доме! Здесь наркоманы и проститутки!
— Хорошо, мы перед ними извинимся.