Цитаты про музыканта

“Что это за музыкант такой “Гаф”? Хоть бы псевдоним нормальный придумал!”-возмущалась моя бабушка, смотря на Гуфа х)

Девушки любят музыкантов. Даже у самых странных есть девушки.

Нормальное общество — это когда музыкант и художник пользуются подземным переходом по назначению.

Исполнение музыкального сочинения похоже на выступление оратора. И оратор, и музыкант — как темами, которые они развивают и собираются сообщить другим, так и во время самого сообщения — имеют только одно желание: овладеть сердцами, возбудить или успокоить страсти и вызвать в слушателях тот или иной аффект.

Долго топчемся на берегу, пробуем пальцем воду, опасаемся утонуть. … Самые смелые ныряют очертя голову и, если повезет, не только выныривают, но и, бывает, берут олимпийское золото. А несмелые так и остаются на берегу, всю жизнь обсуждая тех, кто все же решился. В этом месяце не бойтесь сделать то, чего вы в жизни не делали: сняться в мелодраме или выиграть конкурс мечты, поселиться во дворце или сделать make-up-татуировку, купить вызывающее платье или влюбиться в музыканта – у каждого из нас свой ежедневный Рубикон.

… Иногда напишешь песню и вдруг видишь: сам ведешь себя несоответственно. Вот, например, после того как я написал «Балладу о переселении душ», стал приглядываться к собакам. Думаю: а вдруг это какой-нибудь бродячий музыкант раньше был? Или там кошек каких-нибудь видишь, думаешь, что это какие-нибудь дамы раньше были, определенные. И уже с ними ведешь себя по-другому…

Пилотом можешь ты не быть, летать научим все равно, но музыкантом быть обязан.

А еще хочется побыть музыкантом. По-моему, музыка – это самый короткий путь к эмоциям и чувствам людей, и самый простой для самовыражения.

Музыканты не выходят на пенсию; они заканчиваются, когда в них исчезает музыка.

Пилотом можешь ты не быть, летать научим все равно, но музыкантом быть обязан.

— Агенты Спирс и Агилера, ФБР?
— Ага.
— Ваш напарник вас уже заждался.
<…>
— Спасибо, что приехали.
— Спирс и Агилера?!
— Я заметил, что именами известных музыкантов представляетесь вы.

Идеальная музыка — это тишина, а музыканты занимаются созданием красивой рамки вокруг этого совершенства.

Я конспектировала в карандаше таким образом самые яркие наши моменты, среди которых был также запечатлен и вечер в Старике Джо: я проиллюстрировала музыкантов, стараясь отобразить посредством разноцветных диагональных линий динамику их движения и вибрацию звука, инструменты, посетителей бара, ставших на один этот вечер одним целым. В нижнем углу справа – еле заметно мое лицо как очевидца этого удивительного эпизода. Исполнено оно на фоне остальной части рисунка было скорее совсем схематично, как крокис. Мне понравилось такое сочетание изображения. Словно все, что происходило вокруг – вечное, прекрасное. Крокис же используют для передачи движущегося субъекта, что не позирует и не сидит на месте. Он неуловим, динамичен. Так изображают диких кошек перед прыжком, полет волос на ветру, маленького ребенка… Сейчас он здесь, а через минуту уже совсем в другом месте, другой позе, с другими эмоциями, новым опытом. Именно так я сейчас ощущала себя, именно такой хотелось бы себя видеть. Движущейся, развивающейся, живой.

Каждый музыкант в оркестре играет на своем инструменте, и много ли ему известно о тех сложных гармониях, что из этого рождаются? Он играет только свою, порой очень скромную партию. Но он знает, что симфония чудесна, чудесна, даже если никто ее не слышит, и он доволен тем, что в ней участвует.

К русскому панк-року я отношусь получше, чем к русскому року вообще. Надо проводить как можно больше фестивалей — тогда это будет настоящая победа рок-н-ролла. Причем здорово, чтобы русские и западные музыканты выступали на одних площадках, вместе.

… тело женщины — скрипка <…> надо быть прекрасным музыкантом, чтобы заставить его звучать.

Я вырос среди широкого окружения актеров, музыкантов, фотографов, художников и театральных деятелей. Благодаря такой богемной атмосфере для меня с самого детства не существовало четких и прямых линий. Мы провозглашали креативность самовыражения и откалывали номера в соответствующем духе.

Ты построил свой тихий мирок, замуровал наглухо все выходы к свету, как делают термиты.
Ты свернулся клубком, укрылся в своем обывательском благополучии, в косных привычках, в затхлом провинциальном укладе, ты воздвиг этот убогий оплот и спрятался от ветра, от морского прибоя и звезд.
Ты не желаешь утруждать себя великими задачами, тебе и так немалого труда стоило забыть, что ты — человек.
Никто вовремя не схватил тебя и не удержал, а теперь уже слишком поздно. Глина, из которой ты слеплен засохла и затвердела, и уже ничто на свете не сумеет пробудить в тебе уснувшего музыканта, или поэта, или художника, который, быть может, жил в тебе когда-то.