Цитаты про маленькое

Чай — это огромный мир, помещенный в маленькую чашку.

Безумное чаепитие. Куда там Кэрроллу! Самые безумные чаепития творятся не в кроличьей норе, за столом с безумным шляпником, ореховой соней и мартовским зайцем. Маленькая кухня маленькой квартиры, утренний чай, долитый кипяточком, малиновое варенье из трёхлитровой банки — вот она, сцена, на которой непризнанные актеры играют настоящие безумные чаепития. Здесь, и только здесь, говорят слова, которые иначе не скажут никогда. Здесь жестом фокусника извлекают из темноты маленькие гнусные тайны, достают из буфета фамильные скелеты, находят в сахарнице пригоршню-другую цианистого калия. И никогда не найдется повода встать и уйти — потому что тебе вовремя подольют чая, предложат варенья, и пододвинут поближе открытую сахарницу…

— Кстати, а что такое атомы?

— Атомы? — переспросил Чез. — Э…ну, это такие маленькие штучки, из которых состоят другие штучки, из которых состоим мы. От такого исчерпывающего объяснения я на время потерял дар речи.

— Привет, Кенни.
— Я слышал, тебя превратили в лягушку.
Хэл пожал плечами.
— Разумеется, — продолжал Кенни, — сделаться маленьким, мягкотелым и мокрым вряд ли показалось тебе большой переменой.

Я обожаю мыльные пузыри, колесо обозрения, шоколад, сладкую вату, воздушные шарики. Радуюсь маленьким детям и жду своего маленького принца..

Люди маленькие – приказчики и приказчицы, чиновники и служащие – развлекались, кто как мог, в этот день. Люди большие, деловые, солидные сидели по домам у каминов. Воскресенье было днем черни, отданным ей на растерзание.

Мы расскажем вам историю двух братьев — Ферранте и Ипполито. Судьба уготовила им обоим очень много невероятных приключений, в те времена, когда мир был совсем маленьким, а казался таким огромным. Во времена, когда в мире, как и теперь, царили ненависть и любовь, богатство и нищета.

Все люди — братья. Ну хорошо, хорошо, не все. Некоторые — сёстры. Так или иначе раз в году все мы становимся удивительно похожими друг на друга, и где бы мы ни были: в Хабаровске, в Питере или в Астане, 31 декабря мы все, как один, наряжаем ёлки, готовим самые вкусные блюда и как маленькие ждём Новогоднего чуда…

Людей лучше рассматривать издали. Например, из окна; ещё лучше, если окно расположено на самом верху башни. Это очень увлекательно: люди на расстоянии. Рыцарь не пахнет перегаром и чесноком, принцесса не кажется стервой, беременной от конюха, а первые встречные никак не норовят сунуть кулаком в зубы вместо того, чтобы поделиться вином на привале. Маленькие люди таскают за плечами маленькие истории – лживые, противоречивые и сиюминутные, собранные в кудель пряхи, нить за нитью плетут они гобелен одной, большой и чудесной Истории. Сиди в башне, смотри из окна, любуйся.

Раньше мои сыновья были маленькие и беспомощные. Зато как мне хорошо теперь рядом с ними быть маленькой и беспомощной!

Кем бы ты ни был и сколько бы тебе ни было лет, твои родители всегда будут считать тебя маленьким мальчиком.

Оставленные без присмотра маленькие дети очень быстро становятся маленькими родителями.

… Мне вдруг показалось, что я не так живу, не то ищу и не того люблю. Отказываясь от каждодневных маленьких радостей, которые могли бы, будь я поумнее, скрасить мою полную душевной смуты и тотальной неразберихи жизнь, я словно бы проплывала, как слепая, мимо НАСТОЯЩЕЙ жизни. Спрашивается, почему я всегда и всё делаю на лету: ем, принимаю душ, хожу по магазинам и даже занимаюсь любовью, когда всё это можно делать не спеша, со вкусом, наслаждаясь каждым прожитым мгновеньем?..

Все знают, как я отношусь к хирургам! Я бы мог сравнить их с булыжником, но это было бы оскорблением всем булыжникам! Булыжники могут быть полезны, ими мы можем выложить мостовую или кинуть в идиота с маленьким телефончиком на ухе! Это же телефон, какого чёрта он такой маленький!

В каждой маленькой девочке,в каждой застенчивой лапушке,могут быть где-то упрятаны блядские гены прабабушки…

Маленькой и Слабой быть можно только тогда, когда рядом с тобой есть Большой и Сильный.

Снег… Взрослые говорят, что это – замёрзшая вода, но дети знают лучше: это маленькие звезды с волшебным вкусом Нового года.

Никто никогда мне не говорил о том, что я красивая, когда я была маленькой девочкой. Всем маленьким девочкам следует говорить о том, что они красивы, даже если они таковыми не являются.

— Когда я была маленькой, я любила бегать под дождем. Маму это сводило с ума.
— А я просто смотрела на цветы. Одни ломались, а другие снова поднимали головки. Это здорово!

– На что похожи цветы Эдельвейсы? – На маленькие желтые звезды, которые живут в горах, и спасаются от холода, кутаясь в белые шубки.

Проблема маленьких городов в том, что все считают что знают кто ты.

Маленькие города хороши, но они рождают маленьких людей.

Самый большой подарок находится в самой маленькой коробочке!

В маленьких городах есть что-то особенное… Какой-то свой, неповторимый уют.

Когда я был твоего возраста, я любил читать сказки перед сном: «Три маленьких сантаранца», «Голый король далек», «Белоснежка и семь ключей от ада» — классику, в общем.

В лазурном небе летит маленькая птичка. Море отражает эту лазурь. Но сама лазурь исходит от моря в небо. Небо плачет на море синими слезами. Среди этих синих слез есть маленькие птички.

Дятел с маленьким клювом, ходит с большой шишкой на лбу.

Снежинки — это маленькие звёзды с волшебным вкусом Нового Года..

В этом отношении Ассоль была все еще той маленькой девочкой, которая молилась по-своему, дружелюбно лепеча утром: – «Здравствуй, бог!», а вечером: – «Прощай, бог!».
По ее мнению, такого короткого знакомства с богом было совершенно достаточно для того, чтобы он отстранил несчастье. Она входила и в его положение: бог был вечно занят делами миллионов людей, поэтому к обыденным теням жизни следовало, по ее мнению, относиться с деликатным терпением гостя, который, застав дом полным народа, ждет захлопотавшегося хозяина, ютясь и питаясь по обстоятельствам.

Герда начала читать «Отче наш»; было так холодно, что дыхание девочки сейчас же превращалось в густой туман. Туман этот все сгущался и сгущался, но вот из него начали выделяться маленькие, светлые ангелочки, которые, ступив на землю, вырастали в больших грозных ангелов со шлемами на головах и копьями и щитами в руках. Число их все прибывало, и когда Герда окончила молитву, вокруг нее образовался уже целый легион. Ангелы приняли снежных страшилищ на копья, и те рассыпались на тысячи снежинок. Герда могла теперь смело идти вперед; ангелы гладили ее руки и ноги, и ей не было уже так холодно.

Мы делаем самые маленькие детали наших продуктов незабываемыми.

Если я крайне сосредоточусь, смогу увидеть маленькие прозрачные пятна соринок на внешней оболочке своих глаз (или на слизистой оболочке). И когда мой взгляд перемещается вниз, можно только следовать за ним. Это словно смотришь фильм про амёбу или желеобразный планктон под микроскопом.

Если у вас достаточно денег, вы просто не можете совершить преступление. То, что вы творите, – всего-навсего маленькие невинные шалости.

Все, что окружало меня, разбилось на тысячи маленьких осколков. И теперь их не собрать.

Когда я был маленьким — у нас не было подставок, приходилось держать ёлку по очереди.

Закон — паутина: маленькие насекомые погибают в ней, крупные же благополучно пробиваются.

Мне нравится ход твоих маленьких грязных мыслей!

Хотела построить маленькую стеночку и треснуть об нее твоей головой в надежде, что ты исправишься, перестаралась, между нами стена вдвое больше китайской:(

Подари часы счастливым, – доставишь и себе маленькую радость.

— Да, Квиррелл был чудесный учитель, — громко сказал Гарри, — только с одним маленьким недостатком: у него Волан-де-Морт торчал из затылка.

Как бы я хотела снова стать маленькой девочкой! Смеяться над любой болью… Что же я так изменилась?

Вы ведь сказали, чтобы я учился у своего отца. Я пришел, научившись у него! Вы учитель, вы несете ответственность за тысячи детей, вам нужно поощрять их стремления идти вперед по жизни, ведь не человек создан компьютером, а компьютер человеком. На что способен разум не под силу вашему компьютеру! Не считай какого-нибудь человека в этом мире маленьким, потому что каждый маленький человек, когда-нибудь становится большим!

Хаммер, да? Такая большая полноприводная хреновина. Это ж каким маленьким должен быть член, чтобы вы зашли в автосалон и сказали: «Так, мне нужно что-то размером со школу».

В большом теле заключена красота, а маленькие могут быть изящными и пропорционально сложенными, но не прекрасными.

Держись подальше от людей, которые глумятся над твоими устремлениями. Маленькие люди всегда делают это, в то время как великие люди всегда дают тебе почувствовать, что и ты тоже можешь стать великим.

Мы не можем творить Великие Дела — а только маленькие дела с большой любовью.

Люди со вкусом — престранная каста: у них есть свои собственные маленькие святые, которых никто не знает.

Маленькие знаки внимания приводят к большой дружбе!

Невозможно – это всего лишь громкое слово, за которым прячутся маленькие люди. Им проще жить в привычном мире, чем найти в себе силы что-то изменить. Невозможное – это не факт. Это только мнение. Невозможное – это не приговор. Это вызов. Невозможное – это шанс проявить себя. Невозможно – это не навсегда. Невозможное возможно.

Садовник боялся маленьких женщин, он всегда думал, что их гнев непропорционален их размерам.

Влюбленная женщина скорее простит большую нескромность, нежели маленькую неверность.

Крокодила толкает вперед прежде всего охотничий инстинкт, а потом уж голод.

Любые нормальные девушки, которые делают карьеру, первым делом отбрасывают маленькие женские хитрости. А на самом деле эти хитрости – очень нужное оружие. Мы – более слабые существа. Ты этого не замечаешь, пока не доходишь до уровня, на котором мужчины начинают с тобой соревноваться. И тогда умри все живое! До определенного момента тебе только помогают, потому что ты не конкурент. Ты просто никто: маленькое талантливое существо, которое чисто из любопытства играет во «все эти штучки», порхает и украшает жизнь. А потом существо превращается в серьезную женщину с четкими задачами, которая может представлять опасность. А ведь женщины гораздо более качественны, чем мужчины, и как исполнители, и как руководители. Я сужу об этом не понаслышке, а по результату. И не только я… И вот в какой-то момент ты понимаешь, что ты могла бы достичь большего, но не достигла только потому, что когда-то ты настаивала на том, чтобы все оценили твой ум, а не красоту. А это неправильно, потому что женственность – твое оружие. Потому что потом они тебя тюкнут по башке тем, что ты женщина. Так используй оружие сразу! Дай им под дых своими правильно накрашенными глазами. Ведь все равно, когда ты победишь, они тебе дадут понять: да ты победила… Но еще не все и не всех.

Человеческий мозг похож на маленький пустой чердак, который вы можете обставить, как хотите. Дурак натащит туда всякой рухляди, и полезные, нужные вещи уже некуда будет всунуть, или в лучшем случае до них не докопаешься. А человек толковый тщательно отбирает то, что он поместит в свой чердак. Он возьмет лишь то, что ему понадобиться для работы и все разложит в образцовом порядке. Напрасно люди думают, что у этой маленькой комнатки эластичные стены…

Ныне молодые женщины одеваются не то как клоуны, не то как совсем маленькие девочки… Они не правы. Мужчины не любят маленьких девочек, а если и полюбят, то потом задушат…

Было обычное октябрьское утро: по голубому небу бежали пушистые облачка, пахло прелой хвоей, сырой землей и утренней свежестью.
В парке, в старом каменном фонтане, на прозрачной холодной воде плавали желтые кораблики листьев. На земле сквозь разноцветный ковер пробивалась еще зеленая трава. С каждым моим вздохом желтый лист отрывался от ветки и, медленно кружась, опускался на землю. На старых стволах деревьев золотился дымчатый солнечный свет, но в глубоких складках коры оставалась тень. Было тихо, только слышно робкое пение птиц.
Иногда маленькие птички садились на каменные дорожки сквера. Я стояла и боялась дышать, боялась спугнуть листья, солнечные лучики сквозь крону, спугнуть эту тишину.
Небо, деревья, воздух — все было пронизано неярким светом, все было таким пленяющим и умиротворенным, что мне захотелось стать этой тихой осенью. В ней были капли грусти, но в ее мирном увядании было свое торжество. Торжество последней красоты засыпающей природы.

Ни одной, даже самой маленькой катастрофы. Когда тебе плохо — катастрофы помогают. Землятресение помогает понять, что у тебя все не так уж и плохо.

— Один человек сказал, что у тебя много сук с хорошей родословной.
— Есть и дворняжки. Дворняжки умнее.
— Умней не надо. От ума сиськи маленькие.

Я заставлю тебя так сильно меня полюбить, что каждый раз, когда наши губы соприкоснутся, ты будешь умирать маленькой смертью.

От маленькой пустой комнаты веяло безнадежностью, тоской и ноябрем.

Когда-нибудь спросят: «А что вы, собственно, можете предъявить»? И никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, душу большой, и сердце — справедливым.

С самого начала этой любви я ощущал, что если не брошусь в неё с головой, отдаваясь ей всем сердцем полностью и навсегда, у меня не будет абсолютно никакого шанса. Но какая мне разница, будет этот шанс маленьким или большим? Я хочу сказать, должен ли я, могу ли я принимать это во внимание, когда люблю? Нет никаких мыслей о победе. Ты любишь лишь потому, что любишь.

Когда я был маленьким, мама часто водила меня на фильмы, которые вы называете шедеврами кинематографа. Вот так и получиолось, что я вырос на фильмах Скорсезе.

Помолись за меня — ты
Тебе открыто небо.
Ты любил маленьких птичек
И умер замученный людьми.
Помолись обо мне, тебе позволено,
чтоб меня простили.
Ты в своей жизни не виновен в том,
в чем виновна я.
Ты можешь спасти меня.
Помолись обо мне.

На Земле
безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель.
Получал он зарплату маленькую…
И однажды — прекрасным утром —
постучалась к нему в окошко
небольшая,
казалось,
война…
Автомат ему выдали маленький.
Сапоги ему выдали маленькие.
Каску выдали маленькую
и маленькую —
по размерам —
шинель…. А когда он упал —
некрасиво, неправильно,
в атакующем крике вывернув рот,
то на всей Земле
не хватило мрамора,
чтобы вырубить парня
в полный рост!

Что если сам собой задохнешься? Если из-за настойчивого самонаблюдения отверстие, через которое ты впадаешь в мир, станет слишком маленьким или совсем закроется? Временами я совсем недалек от этого.

Люди которые не пьют, не курят, никогда не матерятся и не говорят о сексе, вызывают у меня какие-то подозрения. Уверен, по ночам они разделывают трупы маленьких детей или еще что-то в этом роде.

— Привет, Шелдон. Что угодно?
— Воды… Без льда… С маленьким зонтиком.

Не страшно без оружия – зубастой барракуде,
Большой и без оружия – большой, нам в утешенье,-
А маленькие люди – без оружия не люди:
Все маленькие люди без оружия – мишени.

— Как ты выигрываешь?
— Все очень просто. Ты делаешь основную работу, а я тебе лишь помогаю. Я должен скармливать тебе маленькие кусочки, заставляя поверить, что ты сам их выиграл. Потому что ты умён, а я, стало быть, глуп. В каждой игре всегда есть тот, кто ведёт партию, и тот, кого разводят. Чем больше жертве кажется, что она ведёт игру, тем меньше она её в действительности контролирует. Так жертва затягивает на своей шее петлю, а я, как ведущий игру, ей помогаю.

Гармония — это не большой бриллиант, а мозаика гармонично уложенных маленьких камушков.

Но только лошади летают вдохновенно,
Иначе лошади разбились бы мгновенно.
И разве стаи белокрылых лебедей
Поют, как стаи белокрылых лошадей?

— Они думают, что ты какой-то Бог. Тот, кто восстал из мертвых.
— Я не Бог.
— Я-то знаю. Я видел твой член. Что ты за Бог с таким маленьким членом?

Быть самым маленьким в классе — это значит: вытирать доску, приносить мел, убирать маты в спортивном зале, складывать баскетбольные мячи в ряд на слишком высокую полку и, что всего хуже, на классных фотографиях сидеть одному в первом ряду по-турецки. Нет пределов унижению, когда учишься в школе.

Маленькие знаки внимания приводят к большой дружбе!

В мире полно мужчин-натуралов, которые похожи на маленьких капризных шлюхов, и так же много геев, которые, типа, говорят тебе: «Это тяжело, давай, я понесу» или «Накинь мою куртку». И ты начинаешь думать: «И почему же они, черт возьми, любят парней».

Мне нравится ход твоих маленьких грязных мыслей!

Путешествие — это совсем не страшно, это всего лишь много-много маленьких шагов. Ты же можешь сделать один шаг, правда?

Лабиринт в дворцовых парках был настолько маленьким, что можно было заблудиться, пытаясь отыскать его.

Как щенок к трубе жмусь, боюсь панически,
Греюсь и верю — тепло не бывает техническим.
И всё клянёшь меня маленьким, не взрослым,
Мол это ребячество, — любить до гроба и после.

Не думал, что ты дойдешь так далеко, но все закончится здесь. Какой бы слабой, маленькой и неизвестной ни была команда, она может бороться, пока все вместе. Это иллюзия.

Акула – идеальный хищник. Достаточно одной маленькой капли крови, и акула чувствует – вот он, ее звездный час! Когда она сможет добить слабого и стать за счет него сильнее.

— Когда я делал тебе предложение, я сказал, что сделаю всё, чтобы ты была счастлива. Если свадьба твоей мечты сделает тебя счастливой, мы её устроим.
— Ты просто прелесть! А как же наше будущее и всё такое…
— Не думай о будущем! Значит так! У нас будут всего двое детей, мы бросим жребий и отправим в колледж только одного.
— Ты думал о таких вещах…
— Да!
— А сколько детей ты сначала хотел?
— Четырёх: мальчика, девочек-близнецов, а потом ещё мальчика.
— А о чём ты ещё думал?
— О том, где мы будем жить. В маленьком домике за городом, где дети могут учиться кататься на велосипеде. У нас была бы кошка с колокольчиком на шее. Мы бы всегда слышали, как она заходит с улицы через свою маленькую дверцу. А над гаражом была бы квартирка, где Джо мог бы встретить старость.

Посмотрите на неё! Мисс, взрослым нельзя играть в игрушки. Если я зайду в твою квартиру, разве я не найду куколок и пупсиков, не ты ли тащишь к себе в дом плюшевых мишек и моих маленьких пони? И что это за японская кашара у тебя на шортах? Хэллоу, Хэллоу Китти.

Маленькие проблемы становятся большими, и зло должно убиваться в корне.

Иногда мы позволяем нашим маленьким проблемам перерасти в нечто серьёзное, потому что воспринимаем их слишком серьёзно.

У этой планеты есть — вернее, была — одна проблема: большинство живущих на ней людей только и делали, что страдали, так как не находили в жизни счастья. Рождалось множество решений, но почти все они сводились к перераспределению маленьких зеленых клочков бумаги — что само по себе весьма странно, так как кто-кто, а маленькие зеленые клочки бумаги никаких страданий не испытывали, ибо счастья не искали.

Однажды пять маленьких, но очень храбрых сусликов пытались остановить локомотив на полном ходу… Уважаемое жюри, не пытайтесь нас остановить!

— Мой друг и я ниспосланы вашим другом вулканом, он дал нам магические силы. Вот смотрите, я могу извлекать огонь из маленькой коробочки. Трепещите, олухи!
— Ну и что? Большое дело! Давай его съедим!
— Я могу украсть ваши души и положить в это зеркальце!
— Ну и что? Большое дело! Давай его съедим!
— Я могу делать пузыри из своих слюней.
— О-о-о-о, великий!

— Вы знаете, что будет, если перекормить триббла?
— Толстый триббл.
— Нет. Целая стая маленьких голодных трибблов.

Моей чудесной дочери. Я пишу тебе письмо, да, старомодное письмо — это забытое искусство, как мастурбация, черт. Я хочу признаться, сначала ты мне не особо нравилась, ты была назойливым, маленьким комочком, ты вкусно пахла, почти всегда, но я тебя, похоже, не слишком интересовал, на что я, конечно же, оскорбился. Вы вдвоем с мамой были против всего мира. Да, некоторые вещи не меняются. Так что я болтался, занимался делами, валял дурака и не понимал, как могут изменить человека дети. Я не помню, когда именно все переменилось, просто знаю, что так случилось. Еще недавно я был непробиваемым, и ничто меня не цепляло, и вот мое сердце уже вырывается из груди и разлетается на кусочки. Любовь к тебе — это самое глубокое, сильное и болезненное переживание в моей жизни. По правде, я едва это вынес. Как твой отец, я дал молчаливый обет защищать тебя от мира. И даже подумать не мог, что стану тем, кто ранит тебя сильнее всех. Когда я думаю об этом, мое сердце стонет. Я не могу представить, что ты когда-то заговоришь обо мне с гордостью. Разве это возможно? Твой отец, ребенок в теле мужчины, он переживает обо всем сразу и толком не о чем. Слабак с благородными помыслами, пора что-то менять и отчего-то отказаться. Вокруг становится слишком темно.

Что же касается опыта, то его хватает ровно на то, чтобы стать не маленькой дурочкой, а взрослой дурищей.

Человек познается в малом. Не в словах, слова лживы, даже не в делах, ими тоже можно обмануть, а в тех маленьких крупицах правды, которые не бросаются в глаза, обычно оставаясь за кадром. В тех моментах жизни, когда забываются поставленные цели вроде «добиться этого» или «произвести такое впечатление», когда действия становятся машинальны и интуитивны, а слова теряют чёткий смысл, поднимаясь из глубин души. Когда человек перестаёт себя контролировать, на мгновение сбрасывая все маски, делая глоток воздуха своей данностью, заглядывая в самого себя на время короткой передышки между прошлым и будущим.

Я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. Тысячи малышей, и кругом — ни души, ни одного взрослого, кроме меня. А я стою на самом краю скалы, над пропастью, понимаешь? И мое дело — ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть. Понимаешь, они играют и не видят, куда бегут, а тут я подбегаю и ловлю их, чтобы они не сорвались. Вот и вся моя работа. Стеречь ребят над пропастью во ржи. Знаю, это глупости, но это единственное, чего мне хочется по-настоящему. Наверно, я дурак.

Рассвет надорвет нового дня темную упаковку
С того же края что вчера привычным движеньем ловким.
К автобусным остановкам потопают фигурки,
С кухни потянет крепким кофе из маминой турки.
Это значит — летать уже хватит, скоро в садик.
Дома меня ждет посадочная полоса кровати.
Когда я приземлюсь, они уже будут не вместе —
Я стану маленьким орудием большой мести,
Умеющим делать больно против собственной воли,
Мячом футбольным, летающим над полем.
От игрока к игроку, от ворот к воротам,
Мама, Папа Я не хочу таких полетов!

Легче зажечь одну маленькую свечу, чем клясть темноту.

Смерть человека оставляет после себя маленькие удивительные воспоминания.

— Что ты будешь делать со злом, которое не сокрушит твоё правосудие?
— Ты побьёшь зло злом или примешь, что твоё правосудие — зло?
— В любом случае, Зло останется.
— Парадокс, игра слов…
— Моё правосудие вместе с принцессой!
— Ясно.
— Я стану маленьким злом и уничтожу ещё большее зло!

В маленьких городах есть что-то особенное… Какой-то свой, неповторимый уют.

— Ты знаешь, кто я сейчас? Что я не просто одинокая вдова, живущая в маленькой квартирке, я уже кто-то, Гарри. Все меня любят! Скоро миллионы людей увидят меня и полюбят! Я расскажу им о тебе и о твоем отце, я расскажу им, как он любит красное платье и как хорошо нам было, помнишь? Ради этого стоит просыпаться утром. Ради этого худеть и быть здоровой. Ради этого надевать красное платье. Улыбаться ради этого, наконец. Это наполняет смыслом завтрашний день. А что у меня есть, Гарри? Чего ради мне стелить постель и мыть посуду? Я это делаю, но зачем? Я одинока. Сеймер покинул меня, ты покинул меня. Мне не о ком заботится. Не о ком. Что у меня есть? Я одинока Гарри. Я стара.
— У тебя есть подруги, мама.
— Это не одно и тоже. Я им не нужна. Тебе есть, ради кого жить… Нет, Гарри! Мне нравится так чувствовать, мне нравится думать о красном платье и телевидении, о твоем отце и о тебе. Теперь, видя солнце, я улыбаюсь.

Я вот иной раз задумаюсь про жизнь — даже страшно станет. Особливо ночью… не спится когда.. Смотришь: перед тобой море, над тобой — небо, кругом темно таково, жутко… а ты тут — один! И станешь тогда сам для себя таким маленьким, маленьким… Земля под тобой шатается, и никого то на ней, кроме тебя, нет.

Я всегда думал, что я смогу сказать, той единственной, которую я встречу так внезапно и если времени будет очень мало. Это должно быть что-то искреннее и это должно быть от сердца.
Когда я тебя встречу? Кем я буду на тот момент? Что меня будет интересовать? Зачем ты придёшь? Захочешь ли остаться? Пойдёшь ли по дороге со мной? Сумеешь ли простить? Сможешь найти? Принять, отдать и не потерять? Буду ли я смотреть тебе в глаза или спрячусь от правды? Как я буду одет? Буду ли занят? Когда я пойму, что ты пришла, я буду другой. У меня всё будет получаться, начну новую жизнь, будет солнце, одна постель на двоих, будет бег по утрам, уборки по воскресеньям, вечерний сериал в обнимку, походы к друзьям, новинки в кредит, перестановка комнаты, спокойная музыка, тёща, зять, подруга невесты, маленькие ссоры, утренний секс, обсуждение проблем на работе, сонаты под окном, философия жизни, дача, микроволновка, большая кухня, семейный фотоальбом и домашние видео, родильный дом и много сигарет, свой магазин, парикмахерская, пикники, объяснения, бабушки, дедушки, тенистый сад, большая дорога, нежный взгляд и признания в любви, вдохновение и покой.
Будет всё, ты только приходи!

Мы всего лишь развитые потомки обезьян на маленькой планете с ничем не примечательной звездой. Но у нас есть шансы постичь Вселенную. Это и делает нас особенными.

Главным украшением его «кавалерки» – маленькой комнаты с туалетом (ванной не было), куда я однажды заглянул без спросу, – была великолепно исполненная довоенная реклама польских презервативов, на мой нынешний взгляд, гениально простая: один только фирменный знак «Ultra Gum», с надписью под ним: «Predzej ci serce peknie!» – «Скорее сердце у тебя лопнет!»

Есть сексуальная красота, художественная красота, духовная красота, но кого это волнует. Всё-таки мы ищем своего сердечного друга, кого-то, с кем мы сможем провести свою жизнь, того, кто и сексуален и в то же время привлекателен, чтобы рядом с ним можно было чувствовать себя маленьким мальчиком или маленькой девочкой, и, наконец, того, с кем можно долго разговаривать на разные интеллектуальные темы. Я думаю, что в этом случае красота теряет своё физиологическое понятие.

Пока великие страны купаются в лучах яркого света, маленькие страны обречены на смерть во тьме.

— Сны, мой дорогой, вещь мистическая. Они летают по ночному небу, как маленькие облачка, ищут спящих людей.

Чем чудовищнее солжёшь, тем скорее тебе поверят. Обычные люди скорее верят большой лжи, чем маленькой. Это соответствует их примитивной душе. Они знают, что в малом они и сами способны солгать, ну а уж очень сильно солгать они постесняются. Большая ложь просто не придёт им в голову. Вот почему масса не может себе представить, чтобы и другие были способны на слишком уж чудовищную ложь. И даже когда им разъяснят, что дело идёт о лжи чудовищных размеров, они все ещё будут продолжать сомневаться и склонны будут считать, что, вероятно, всё-таки здесь есть доля истины…

Вспомни меня, когда ты будешь на пляже или лучше, когда ты будешь рисовать разбитые вещи и маленькие останки. О, мои маленькие останки. Пусть моё имя будет на картине, чтобы оно хоть как-то служило для какой-то цели в мире.

Я хотел провести вечер в обществе маленькой группы из пяти человек, а теперь мне придется затеряться в толпе из шестерых.

Мать — это имя Бога на устах и в сердцах маленьких детей.

Маленькая, маленькая смерть… Истаскали выражение. Чего только маленькой смертью не обзывали — осень, оргазм, сон, расставание — всё у них маленькая смерть, канареечная такая.
А самая крошечная, с булавочный укол, — это мелкое мужское предательство. Кольнуло — отпустило, кольнуло-опустило, на большую смерть не набрать, но на усталое отвращение как раз хватит.

Не так много вещей причиняют мне горе, но маленькие животные, обреченные людьми на мучительную смерть, одна из них. Короткое, острое, незабываемое горе.

Не жалуйся на тьму. Стань сам маленьким источником света.

У меня есть сын. Его зовут Мичислав Стилински. Но мы зовём его Стайлз. Я помню. Когда Стайлз был маленьким, он не мог выговорить своё имя. Не знаю, почему. Оно же так легко произносится. Но максимум, что он мог сказать, – «мисчиф» [озорник]. Мама звала его так, пока… Я помню, когда… когда Стайлз впервые получил свой джип. Он принадлежал его матери. Она хотела, чтобы он был его. Впервые сев за руль, он сразу съехал в кювет. В тот день я дал ему первый рулон скотча. Он всегда попадал в неприятности. Но у него всегда было доброе сердце. Всегда. Мы здесь сегодня… потому что мой дурила-сын решил вытащить Скотта, своего самого лучшего друга на свете, в лес, чтобы увидеть труп.

Стоит дать маленьким людям власть, и она ударяет им в голову, как вино.

Бог. Нет, не Он писал сценарии для этих маленьких беспомощных актёров внизу, на земле. Мы пишем их сами — каждым прожитым днём жизни, каждым сказанным словом, каждой мыслью, возникающей в наших мозгах.

Они — маленькие, но накрашенные и на шпильках, ждут свой первый паспорт и называют себя «суками»… Мы — взрослые, с пока еще не оконченным высшим образованием, одеваем варежки и старые пуховики и довольные идем на горку

Такая большая домомучительница в такую маленькую коробочку?

А знаете, что самое страшное? Мне казалось, что он из нас самый сильный. Но, возможно, главное здесь не быть лучшим. Возможно, главное здесь — найти маленькие радости, которые могут помочь дожить до вечера. Это поддержка близкого человека, или то, что ты позволяешь себе поддаваться эмоциям… пусть даже на мгновение. Или это возможность хоть раз побыть бескорыстным. Не знаю… Наверное, главное — это просто выжить. Любым способом.

Вы когда-нибудь видели, как приходит ночь? Очень немногие люди осознают даже те вещи, которые случаются каждый день. Вы когда-нибудь видели, как наступает вечер? Полночь и ее песня? Рассвет и его красота? Мы ведем себя почти как слепые. В таком прекрасном мире мы живем в маленьких лужицах своих собственных несчастий. Это так привычно, что даже если кто-нибудь хочет вас вытащить, вы сопротивляетесь. Вы не хотите, чтобы вас вытащили из ваших несчастий, вашего страдания. Вокруг столько радости, вам только нужно осознать это и стать участником, а не наблюдателем.
Философия — это рассуждение, Дзен — это участие. Участвуйте в уходящей ночи, участвуйте в приходящем вечере, участвуйте в звездах и облаках, сделайте участие вашим жизненным стилем и все ваше существование станет такой радостью, таким экстазом. Вы не могли и мечтать о лучшем мире.

— Они отпускают огни в небо. Ты можешь в это поверить? Японские огни как символ расставания с прошлым. Ну, срочное сообщение — мы не японцы. Ты знаешь, кто они? Дети. Как будто, зажигая свечи, можно все исправить, или даже произнеся молитву, или притворяясь, что Елена закончит не так, как все остальные — вампиром-убийцей. Глупость, бред. Несносные, маленькие дети. Я знаю, что ты скажешь: «Так они чувствуют себя лучше, Деймон». И что? Как долго это продлится? Минуту? День? Что это изменит? Потому что, в конце концов, когда мы теряем кого-то, каждая свеча, каждая молитва не изменит тот факт, что единственное, что у тебя осталось — это дыра в твоей жизни на том месте, где раньше был тот, кто тебе небезразличен. И камень. С вырезанной на нем датой рождения, которая, я уверен, еще и неправильная. Ну что же, спасибо, друг. Спасибо, что бросил меня здесь в качестве няньки. Потому что я должен был уйти еще давно. Девушка мне не досталась, помнишь? Я просто застрял здесь, ругаясь со своим братом и приcматривая за детьми. Ты мой должник.
— Я тоже скучаю по тебе, приятель.

А вдруг и у меня когда-то была семья? Любимая жена, маленькие дети? Когда-то давно… в прошлой жизни? Вдруг я мог бы завести их и в этой?

Печенье и конфеты дети отыскивают в шкафу моментально, как маленькие собачки, обученные искать наркотики.

Утешения нет ни вверху, ни здесь… Только мы — маленькие, одинокие, суетящиеся, воюющие друг с другом… Я молюсь себе, за себя.

Иногда маленькие шлюпки спасают корабли.

Я считаю, что мы все с вами рождаемся украинцами. И раз мы родились, значит мы как-то это заслужили. Или мы, или родители, или предки наши… Неважно. И этот человек, я уверен, был рожден украинцем. Маленьким, пухлым, розовощеким украинцем, 3,5 килограмма. Вопрос в другом — как из этих трех килограмм человек превращается в стокилограммового хохла. Как это происходит? А я вам объясню. Мы сами виноваты. Вот такие, как вы, Яна, как я, как мы все. Мы сами виноваты.
Все начинается в роддоме. Родился этот мальчик, нужно занести. Занести обязательно, надо дать врачу! Не дали — залезай обратно! А потом мы этого ребеночка приносим домой, и там этот ребеночек — еще украинец — как только начнет мотать на ус, так станет хохлом. Что он видит? Первое: папа. Папа сидит, естественно, смотрит телевизор и говорит: «Да во всем виноваты эти козлы, эти скоты, эти политики чертовы!» Между этим пересчитывает двести гривен, которые вчера заработал на пикете, когда стоял за этих же козлов и вонючих депутатов! Это нормально. Не стоит папа — стоит кто-то другой. Значит, кто-то другой должен взять эти вороватые бабки? Почему не я? Ребенок наматывает на ус, и наш украинец — по чуть-чуть — начинает превращаться в своего папу. В этого хохла. По чуть-чуть. Не все потеряно.
Есть дядя из ОВИРа, тетя из БТИ, и все устраивают мальчика — куда? — в школу. Дорогую. Не… ДороГую школу. И заканчивает очень хорошо ребеночек школу. И едут все отдохнуть на Днепр, аттестат получили, одни пятерки. Конечно! Почему нет? Шашлычок, коньячок, очень вкусно… А мусор? Мусор хохлы уберут. И в этом приподнятом настроении поступаем мы в институт, все те же помогают решать. И после института — куда мы едем? — на Днепр! А что ж там все загажено? А что ж там везде этот мусор? Тут же табличка прибита: «Не мусорить!» Кто ж тут намусорил? Что ж эти хохлы не убирают после себя?!
И в хорошем настроении, на новой Хонде, подаренной к выпуску из института, мчит наш уже полухохол-полуукраинец по ночному Киеву, там, где нет дорог, и абсолютно насрать — извините меня — на людей, которые в это время спят. Пришли с ночной… Или мать, уставшая на двух работах, чтобы накормить своего ребенка… Только-только укачала пацана… А он мчит в будущее!
Будущее не за горами. В 20-25 лет он станет депутатом. И превратится наш украинец в стопроцентного, чистокровного хохла. И все у него будет хорошо. Правда, детки будут учиться в Швейцарии… Не здесь — ну, чтобы подальше от хохлов. Отдыхать он будет не на Днепре — там же уже он насрал — а на Мальдивах — ну, чтоб подальше от хохлов. Квартирку себе купит, тоже где-то в Лондоне — чтоб подальше от хохлов. Подальше от этого всего… Не мое… Вот такая у нас загадочная хохляцкая душа.

Маленькие тайны порождают сплетни – большие тайны порождают мифы.

Кошка, брошенная маленьким котенком, стремится вернуться домой, и даже если ее кто-нибудь подберет, она все равно будет озираться по сторонам в поисках своего настоящего дома.

Пенсионный фонд — это вообще отдельная замануха. В 60 лет мужчины у нас выходят, да, на пенсию? А до этого возраста ты должен каждый месяц платить маленькую денежку, чтобы потом тебе, когда 60 лет тебе исполнится, будут платить с этих денежек какую-то денежку. Посмотрите на меня — я курю, я пью, я в клубы хожу и все такое. Я умру в 59! Кому достанутся мои деньги, а?

— Вы знаете, что будет, если перекормить триббла?
— Толстый триббл.
— Нет. Целая стая маленьких голодных трибблов.

Благие намерения могут поощрить ленивые умы к праздности. Чем больше ты им даешь, тем больше им нужно. И пока твоя доброта безгранична, они никогда не приучатся к дисциплине и не научатся рассчитывать сами на себя. Твоя доброта нанесет ущерб их человеческим качествам. Если ты дашь монетку ницему, потому что он говорит, будто его семья голодает а он потратит ее на выпивку, и потом убьет кого-нибудь, ты будешь в этом виноват? Нет. Это он убил. Но если бы ты не давал ему денег, а накормил его или пошел бы и принес пищу его семье, убийства не произошло бы. Второе Правило Волшебника: благие намерения могут привести к величайшему злу. Нарушение его чревато чем угодно, от маленькой неприятности до всемирной катастрофы.

Хотелось стать маленькой и незаметной.
Хотелось исчезнуть.
Хотелось умереть.

Все вы одинаковы, этакие огромные волосатые мотыльки, изо всех сил рвётесь к какому нибудь дурацкому огоньку, бьётесь о прозрачное стекло и никак его не разглядите. А уж если ухитритесь пробраться сквозь стекло, так лезете прямо в огонь и сгораете, и конец. А ведь рядом тень и прохлада, есть и еда, и любовь, и можно завести новых маленьких мотыльков. Но разве вы это видите, разве вы этого хотите? Ничего подобного! Вас опять тянет к огню и вы бьётесь, бьётесь до бесчувствия, пока не сгорите!

Если война будет, то это будет последняя война. Могут быть только стычки, такие как Грузия-Россия, вот то что было, или Япония немножко там постреляли, или Америка с какой-то еще там маленькой страной. Масштабной войны не должно быть, потому что если она будет, то человечество будет уничтожено.

Я РИЧАРД, Главный Варлок Братства Тьмы, Лорд Тринадцати Кругов Ада, Хозяин Костей, Император Ужаса, Властелин Нежити… и староста маленькой деревеньки на побережье. Очень живописно весной, заезжай как-нибудь.

Есть вещи, которыми лучше вообще ни с кем не делиться. Каждому нужны свои маленькие открытия. Пусть они вовсе не являются открытием для других.

Знаешь, я часто задавалась вопросом: зачем мы вообще заводим детей? И в результате я пришла к выводу, что в какой-то момент нашей жизни мы понимаем, что всё сломано и ремонту не подлежит. И мы решаем начать всё заново, с чистого листа, начать с нуля. И мы заводим детей — наши маленькие копии, которым можно сказать: «Ты сделаешь то, чего я не смогла. Ты добьешься успеха там, где я потерпела крах». Потому что мы хотим, чтоб на этот раз кто-то сделал всё правильно.

Оказалось, достаточно маленькой искры – знакомого взгляда, для возрождения убийственного пламени в душе.

Мы не можем творить Великие Дела — а только маленькие дела с большой любовью.

— Сифилис. У вас у всех сифилис.
— Он простудился, да и только.
— Нет, вам нужно лечение, интенсивное лечение здесь, в больнице, сейчас.
— Да у меня забот полон рот. Может дадите нам чего-нибудь?
— Я могу дать вам лопату, чтобы вы выкопали три маленьких могилы.

Глаза Уилла заблестели.
— Думаю, у нас должен найтись экземпляр «Алисы в Стране чудес».
Тесс поморщилась.
— А разве эта книга не для маленьких детей? — спросила она ворчливым тоном. — Впрочем, я никогда ее не любила… В ней так много ерунды.
В глазах Уилла заплясали чертенята.
— Иногда в ерунде смысла хоть отбавляй, главное — хорошенько поискать.

Все люди делятся на три большие группы. Вернее на две большие и одну маленькую. Есть люди, которые не могут жить без прошлого, они целиком в прошлом, более или менее отдаленном. Они живут традициями, обычаями, заветами, они черпают в прошлом радость и пример. Потом есть люди, которые живут настоящим и знать не делают будущего и прошлого. И, наконец, есть люди, которые живут будущим. От прошлого они совершенно справедливо не ждут ничего хорошего, а настоящее для них — это только материал для построения будущего, сырья… Да они, собственно, и живут уже в будущем… на островках будущего, которые возникли у них в настоящем.

Маленькие проблемы становятся большими, и зло должно убиваться в корне.

Человеческий мозг похож на маленький пустой чердак, который вы можете обставить, как хотите. Дурак натащит туда всякой рухляди, и полезные, нужные вещи уже некуда будет всунуть, или в лучшем случае до них не докопаешься. А человек толковый тщательно отбирает то, что он поместит в свой чердак. Он возьмет лишь то, что ему понадобиться для работы и все разложит в образцовом порядке. Напрасно люди думают, что у этой маленькой комнатки эластичные стены…

Когда я был маленьким — у нас не было подставок, приходилось держать ёлку по очереди.

— Думаю, Джек видит вас маленькой хрупкой чашечкой. Из тонкого фарфора, только для особых гостей.
— А кем меня представляете вы?
— Мангустом, которого я бы хотел иметь дома, если туда заберется змея.

Когда-то я была маленькой, такой маленькой, что не могла увидеть дальний край стола.

Ревность в маленьких дозах укрепляет любовь. В больших — разрушает.

Боль не укладывается в одно слово. Боль должна быть маленьким рассказом.

– А что, если на двери моя кровь?
– Это могла быть кровь животного. Знаешь, может, ты поймал кролика или ещё кого.
– И что дальше?
– Съел.
– Сырого?
– Нет, ты поджарил его в своей маленькой волчьей микроволновке. Откуда мне знать?

— Давай я тебе расскажу про одного парня из полиции. Он хотел быть не просто копом. Он хотел быть супер-копом. В первый день в патруле ему пришлось иметь дело с заурядной домашней ссорой. И вдруг муж достаёт пушку и стреляет в свою жену и маленькую дочку, прямо у него на глазах. На следующий день супер-коп не может встать с постели. Буквально – у него руки и ноги не двигались. И вот он просто лежал так, пока на него не снизошло гениальное озарение. Плохие вещи случаются. И хотя твоя работа – предотвращать их, иногда ты не можешь этого сделать. Всё, что он мог, это жить дальше, день за днём. Это всё, что у него было, всё, что он мог как-то… контролировать.
— И что, он наконец встал с постели?
— Да, я встал. Я встал с постели и пошёл на работу. И каждый день с тех пор я благодарю Бога за еще один день и молюсь, чтобы не потратить его зря.

Лучше лучше пусть мое пламя сияет ярко, а не будет маленьким проблесковым маячком.

Разве вся история человечества — не о борьбе маленьких смелых «я» против несправедливости сильных мира сего?

Обращение В. В. Путина к детям:
— Здравствуйте, маленькие россияне! Это был сложный год. Не все вели себя хорошо. Я был вынужден дать по попе дяде из пенсионного фонда, а дяде петрозаводскому губернатору сделать «Атата!»

Однажды мне вдруг пришло в голову, что стихи надо писать только за столиками маленьких кафе, на салфетках, пока ждешь своего заказа, а читать их не следует вовсе : чтение только портит хорошие стихи, поэтому исписанную салфетку следует скомкать, а еще лучше — бросить в пепельницу и сжечь.

Большие двери висят на маленьких петлях.

Ты помнишь любую, даже самую маленькую царапину на своем эго.

Утешения нет ни вверху, ни здесь… Только мы — маленькие, одинокие, суетящиеся, воюющие друг с другом… Я молюсь себе, за себя.

— Я мечтал об этом с тех самых пор, когда был…
— Маленькой девочкой?

— «Бедро танцора»! У Маршалла что-то под названием «бедро танцора»!
— Ну так его называют, потому что эта травма часто встречается у танцоров балета… Ой ёжик…
— А другие маленькие девочки из твоего класса тоже получили «бедро танцора»?
— Ну, конечно, да…
— А у меня скорее более, знаешь, технический вопрос: а легче ли танцевать, когда у тебя нет наружных гениталий?
— Отлично, не смущайся, шути сколько тебе влезет, дружище.
— Ребята, перестаньте, у Маршалла эта травма не из-за танцев.
— Спасибо, Лили.
— Видимо, бедро он вывихнул, когда залазил в кресло гинеколога во время своего последнего визита.
— Ребята, не хочу вас перебивать, пока Маршалл совсем не расплакался…

Каждый день, в который вы не пополнили своего образования хотя бы маленьким, но новым для вас куском знания… считайте бесплодно и невозвратно для себя погибшим.

Нет маленьких ролей, — есть небольшие актеры.

Если мы учим детей не врать, а сами врем, требуем не курить, а сами курим, велим не обижать маленьких и слабых, а сами ребенка лупим, не стоит питать иллюзии относительно результата.

— Когда будешь стоять у алтаря, просто говори от сердца.
— Сердце — это орган. Оно качает кровь, иногда забивается. Оно не умеет разговаривать, у него нет маленьких губок.

У меня есть звезды на небе… но я так тоскую по маленькой лампе, не зажженной у меня в доме.

Вода в сосуде прозрачна. Вода в море — темна. У маленьких истин есть ясные слова; у великой Истины — великое безмолвие.

Счастье складывается из мелочей, из маленьких незначительных радостей; огромное счастье как кирпич с неба не падает, а кропотливо создается.

Хаммер, да? Такая большая полноприводная хреновина. Это ж каким маленьким должен быть член, чтобы вы зашли в автосалон и сказали: «Так, мне нужно что-то размером со школу».

Видишь ту пачку смертоносных палочек на крышке пианино? Все, что тебе нужно знать о жизни, в этих четырех картонных стенках. Заметь, что одна сторона твоей личности соблазнилась иллюзорным величием здоровой золотистой пачки с королевским гербом — привлекательный намек на гламур и богатство. Нам тонко намекают, что сигареты — наши верные и благородные друзья, а это — неправда. Другая часть твоей личности привлекает к обратной стороне вопроса. Там жирным текстом черным по белому написано, что эти опрятные маленькие солдатики смерти на самом деле хотят тебя убить. И это — правда. О, этот соблазнительный зов смерти. Как можно противиться ее сладкому шепоту? Сладкое всегда становится горьким, а все горькое станет когда-нибудь сладким. Вот, почему мы с тобой любим наркотики. И вот почему, Пит, я не могу вернуть картину обратно. А теперь, пожалуйста, передай зажигалку мне.

Секрет счастья — это внимание друг к другу. Счастье жизни составляется из отдельных минут, из маленьких, быстро забывающихся удовольствий от поцелуя, улыбки, доброго взгляда, сердечного комплимента и бесчисленных маленьких, но добрых мыслей и искренних чувств. Любви тоже нужен её ежедневный хлеб.

Ни одной, даже самой маленькой катастрофы. Когда тебе плохо — катастрофы помогают. Землятресение помогает понять, что у тебя все не так уж и плохо.

Когда я была маленькой, я думала, что мир исчезнет, если я умру. Какая детская иллюзия.
Существование мира, когда меня уже нет, казалось мне непростительным.

Посмотри на этот идеальный, прекрасный мир. Мы лишь маленькие винтики в механизме этого рая, и наше единственное предназначение – сохранить его.

Звёзды — это маленькие дырочки в полу Рая.

— Я не смог разглядеть в вашей сестре даже маленьких вспышек влюблённости!
— Она очень застенчива.
— Бингли тоже робок. И он подумал, что её чувство не достаточно глубоко.
— Моя сестра даже мне не показывает свои чувства!

Сказка «Красная Шапочка» учит нас тому, что волкам опасно разгуливать по лесу, где они могут встретить маленьких девочек.

Всё рождается маленьким и растёт – а неприятности рождаются большими и становятся меньше.

Дети, говорит она. Когда они маленькие, они верят всему, что ты им рассказываешь о мире. Мама для них — это и мировая энциклопедия, и альманах, и словарь, и Библия, все вместе. А потом они достигают определенного возраста, и все меняется, словно по волшебству. На прямо противоположное. Теперь ты для них либо лгунья, либо дура, либо злейший враг.

Я превращу вашу маленькую оплошность в важный урок. Вы мне поможете?

Дети — не настоящие люди, то есть они не маленькие мужчины и женщины, а отдельный вид, который (вероятно) вырастет в тех и других в положенное время. Дети, особенно маленькие дети, до того как ядовитое влияние общества и их родителей по-настоящему до них доберется, бесполы, открыты и потому нравятся всем.

— Доченька, почему твои руки пахнут табаком?
— Мам, я давно хотела тебе признаться… я люблю трогать сигареты, мять их, тереть табак на мельчайшие кусочки и наслаждаться запахом… а потом я потрошу на маленькие волокна фильтр…
— Лучше бы ты курила.

В мире, где за каждым охотится смерть, не может быть маленьких или больших решений. Здесь есть лишь решения, которые мы принимаем перед лицом своей неминуемой смерти.

Я хочу рассказать о человеке и его мечте. Это был обыкновенный человек, живущий на планете Земля. И мечта у него была обыкновенная, простая, другой бы и за мечту её не посчитал… уютный домик, маленькая машина, любимая жена и славные детишки. Человек умел не только мечтать, но и работать. Он построил свой дом, и дом даже получился не слишком маленьким. Встретил девушку, которую полюбил, и она полюбила его. Человек купил машину – чтобы можно было ездить в путешествия и быстрее возвращаться домой. Он даже купил ещё одну машину – для жены, чтобы та не слишком скучала без него. У них родились дети: не один, не двое, а четверо прекрасных, умных детей, которые любили родителей. И вот, когда мечта человека исполнилась, ему вдруг стало одиноко. Его любила жена, его обожали дети, в доме было уютно, и все дороги мира были открыты перед ним. Но чего-то не хватало. И однажды, тёмной осенней ночью, когда холодный ветер срывал последние листья с деревьев, человек вышел на балкон своего дома и посмотрел окрест. Он искал свою мечту, без которой стало так тяжело жить. Но мечта о доме превратилась в кирпичные стены и перестала быть мечтой. Все дороги лежали перед ним, и машина стала лишь сваренными вместе кусками крашеного железа. Даже женщина, спавшая в его постели, была обычной женщиной, а не мечтой о любви. Даже дети, которых он любил, стали обычными детьми, а не мечтой о детях. И человек подумал, что было бы очень хорошо выйти из своего прекрасного дома, пнуть в крыло роскошную машину, помахать рукой жене, поцеловать детей и уйти навсегда…Он спустился в спальню, лёг рядом с женой и уснул. Не сразу, но всё-таки уснул. И старался больше не выходить из дома, когда осенний ветер играет с опавшей листвой. Человек постиг то, что некоторые узнают в детстве, но многие не понимают и в старости. Он осознал, что нельзя мечтать о достижимом. С тех пор он старался придумать себе новую мечту, настоящую. Конечно же, это не вышло. Но зато он жил мечтой о настоящей мечте.

Они привыкли к дождю. Дождь — часть их жизни. Вечный дождь. Если захочется заплакать, не заплачешь. Слишком много вокруг воды. Такая жизнь делает петербуржцев очень сильными и невосприимчивыми к катаклизмам. Их не удивишь соплями. Они мечтают о солнце, о деньгах, о белом самолете, летящем к белому песку на далеком пляже. А по ночам они танцуют в свете тысяч маленьких, ярких, солнечных лучей… Улыбаются, целуются, отдаются друг другу, играют в любOFF.

Хорошие манеры состоят из маленьких жертв.

— Почему меня винят в их маленьких грешках? Будто я шепчу им на ухо, заставляя совершать то, что в ином случае они считают предосудительным: «О! Это дьявол меня заставил!». Я никогда никого не заставлял ничего делать! Никогда!
— Случившееся с тобой несправедливо.
— Несправедливо? Это неправомерно! Целую вечность мое имя используют, как иллюстрацию для своей порочности.

— Расскажи мне что-нибудь хорошее.
— Когда я была маленькой, то моей любимой одеждой были пчелиные колготки.
— Пчелиные колготки?
— В черную и желтую полоски.
— О Боже.
— Ты когда-нибудь любил что-нибудь так сильно?
— Да.

В какой-то африканской стране на львов охотятся при помощи стаи маленьких злобных собачонок… Они лают, яростно, визгливо лают… И лев погибает. Нет, не от страха… От отвращения. От отвращения тоже разрывается сердце.
Впрочем, львов после смерти у нас очень любят.

Это настолько шикарный момент, что я готов изменить предыдущему, жениться на этом и нарожать множество таких же маленьких моментиков.