Цитаты про горстку

Цитаты про горстку

Мужчины лгут, они изменяют, но все же на планете есть горстка достойных мужчин, ради которых стоит краситься
С первых дней человечества горстка угнетателей брала на себя ответственность за наши жизни, хотя мы должны были отвечать за них сами. Так они отняли у нас власть. Мы не сопротивлялись. Теперь мы знаем куда ведет их путь через войны и лагеря — на бойню. Анархия предлагает другой выход. Из руин вырастает новая надежда, говорят, что анархия умерла, но знаете… Слухи о моей смерти были сильно преувеличены…
Истории — тоже хрупкие вещи, как люди и бабочки, как птичьи яйца, сердца и сны, они складываются из трех десятков тщедушных букв и горстки знаков препинания. Или сплетаются из слов — из звуков и идей, абстрактных, незримых, что исчезают, едва прозвучав, — что может быть хрупче? Но есть истории — короткые незамысловатые рассказы о том, как кто-то отправился на поиски приключений или творил чудеса, о волшебстве и чудовищах, — которые пережили всех рассказчиков, а некоторые пережили и земли, где родились.
Я просто в отчаянии… В отчаянии оттого, что людям в этом мире не хватает сочувствия, любви, здравого смысла. Оттого, что кто-то может запросто рассуждать о возможности сбросить ядерную бомбу, не говоря уже о том, чтобы отдать приказ её сбросить. Оттого, что нас, неравнодушных, всего лишь горстка. Оттого, что в мире столько жестокости, подозрительности и злобы. Оттого, что большие деньги могут превратить абсолютно нормального молодого человека в злого и жестокого преступника.
Что такое горстка живых людей в сравнении с мучениями тех, кто погиб столь ужасно?
— К чёрту людей! — слова, казалось, исторгаются откуда-то из его нутра.
— У меня долг перед мёртвыми. Я буду мстить, и никто не встанет у меня на пути, старый друг, — теперь он оторвал взор от меча достаточно, чтобы встретить обеспокоенный взгляд Мурадина, и лицо его чуточку смягчилось.
— Даже ты.

Читал я где — то,
Что царь однажды воинам своим
Велел снести земли по горстке в кучу,
И гордый холм возвысился — и царь
Мог с вышины с весельем озирать
И дол, покрытый белыми шатрами,
И море, где бежали корабли.
Информация — это власть. Но, как и с любой властью, есть те, кто хочет присвоить её себе. Научное и культурное наследие мира, опубликованное на протяжении веков в книгах и журналах, всё чаще оцифровывается и блокируется горсткой частных корпораций.
Становится меньше альтернатив, газеты в этом городе, сколько их? Было три — четыре, сейчас одна или две и ими владеют одни и те же люди, и они же владеют радиостанцией… Нет необходимости в формальном заговоре, когда идёт совпадение интересов, эти люди учились в тех же универах, состояли в тех же сообществах и загородных клубах, у них одинаковые интересы, им не зачем созывать собрания, они и так знают, что им на руку и они берут это. Раньше было семь нефтяных компаний, сейчас их три, скоро будет две. Тех вещей, которые имеют вес в этой стране, становится всё меньше: две политические партии, горстка страховых компаний, шесть или семь информационных контор, но если ты хочешь бубликов, то вот тебе двадцать три разных вкуса. В этом иллюзия, иллюзия выбора. В том, что важно, ты не выбираешь и нет никакой свободы выбора.
Задача достичь Великого Творения не есть удел горстки избранных — она адресована всему человечеству, населяющему эту планету
Ревность, как и сплетни, питается сомнениями и догадками. Небольшая горстка фактов может полностью лишить ее способности к существованию.

Демократия — это когда власти уже не назначаются горсткой развращенных, а выбираются невежественным большинством.
Говорят, что каждый человек в момент смерти теряет 21 грамм. Столько весит горстка монет в пять центов, плитка шоколада, птица колибри. Независимо от того, боитесь вы смерти или нет, она приходит, и в этот момент ваше тело становится на 21 грамм легче. Быть может это вес человеческой души?
Всё, что у неё осталось, – горстка воспоминаний и отражение его лица где-то на самом дне памяти. Отражение, тускнеющее с каждым прожитым днём.
Полдела — климат, остальное темперамент. Дайте испанцу летом — тени, зимой — солнца, краюшку хлеба, головку чеснока, ложку оливкового масла, горстку гороха, затасканный бурый плащ и гитару — и всё ему нипочём. Подумаешь, бедность! Он знает, что бедность — не порок. Бедность ему к лицу, вроде драного плаща. Хоть в лохмотьях, а все идальго.
Я всегда завидовала людям, которые в лёгкой и доступной форме способны так донести свои мысли, убеждения и мораль, что они дойдут до ВСЕХ, а не только до горстки эстетов, предпочитающих «настоящую литературу». Настоящая — это где все страдают и в конце умирают? Написанная так, что понять и прочувствовать её могут от силы 10% читателей? Причем судя по их отзывам, большая часть из них ничего в ней не поняла, зато гордится и хвастается тем, что сумела ее осилить? (Это я ещё не упоминаю «настоящие» книги, после которых возникает ощущение, будто ты в грязи вымазался, мир дерьмо и все люди сволочи; их поклонники тоже меня презрирают и грозятся сжечь вместе с моими дешёвыми поделками).
Личность должна расти. Как растут деревья, как растут горы, как растет трава, как растут города, как растет человек, из своей ранней незрелости чувствуя счастье и боль взросления. А как растет личность? Ведь она не измеряется сантиметрами, граммами, высокой зарплатой, дорогими часами, красным дипломом или другими земными благами. Нет, личность человека растет, охватывая собой все вокруг. В самом начале этого пути, ты — младенец. Все, что есть у тебя — это пухлые неловкие ручки и ножки, которыми ты только учишься управлять, голос и запах мамы, вкус теплого молока и размытое пятно красок, из которого медленно начинает складываться реальность. Но ты растешь, и растет твоя личность, охватывая все больше, ты бросаешь в этот рост понимание отца, бабушки, которая дарит тебе конфеты и вяжет бесконечный свитер, и любимую игрушку, и любимую книжку, и множество других мелочей. Твой мир растет вместе с тобой. Он вырастает из вещей, звуков, запахов, проживания чувств и размышлений. А потом ты очертишь свой мир вокруг горстки близких тебе людей, возведешь нерушимую стену и… ослепнешь. Твой мир, твоя личность перестанет расти.
Я придерживаюсь той точки зрения, что люди сами не знают, к чему стремиться. Они исходят в пустой колотьбе за горстку материальных благ и умирают, не узнав своего собственного душевного богатства.
— Условия оплаты по факту не превышая 1/14 общей добычи, если таковая будет… Справедливо. Заказчик не несет ответственности за травмы, нанесенные или полученные в результате…. Помимо всего прочего… Разрезания… Потрошения… Испепеления?
— Ну да, моргнуть не успеешь, как спалит тебя живьём! Расстроился?
— Немного. Мне нехорошо…
— Представь себе печку с крыльями!
— Мне нужен воздух…
— Вспышка света, жгучая боль и… пуф! Ты уже горстка пепла.
— Нет… (падает в обморок)
Никто не мог постичь, что этот хилый, маленький, согбенный человек, стоявший там, в окне, что этот червячок, эта горстка праха, это ничтожество совершило две дюжины убийств. Правда, никто не мог бы сказать, как он, собственно, представлял себе убийцу — этого дьявола, — но в одном все были единодушны: не так!

В мире живут 4 миллиарда человек. Из них мне близка только горстка людей. Включая тебя. Особенно тебя.
Сильные голоса никогда не выйдут из моды. В них всегда будет потребность. Горстка людей из медиамира решает, кого разместить на обложку журналов, но не более того. Слушатели же всегда будут любить талант и голос. Уважающий себя артист не должен сосредотачиваться на модных веяниях. Лично для меня, соответствовать тенденциям — значит быть устаревшей.
Одиночество! Да ты понятия не имеешь, как я жила без тебя первые годы! Самым страшным для меня было забыть твой запах. Когда шёл дождь, я украдкой выбегала на улицу, брала горстку влажной земли и нюхала, чтобы вспомнить «те» запахи, так сильно я боялась позабыть аромат твоей кожи.
У силы одного человека есть предел. Но я защищу всех, кого смогу. Пусть это будет всего лишь горстка людей, самых дорогих мне. А они защитят тех, кто дороги им. Уж на это-то способен маленький человек?