Цитаты про дыбу
Слово царя тверже сухаря: пошлет на медведя – пойдешь и на медведя – а куда деваться – надо, Федя! Или дичь и рыба – или меч и дыба.
Воображение может сыграть с человеком злую шутку, поскольку с большей охотой рисует пожирателя непарных носков под кроватью, чем опрокинувшийся на родной улице грузовичок с пряниками. Развитое воображение превращает шутку в перманентный сарказм, пополняя личный бестиарий и список ужасностей все новыми представителями и пунктами. Развитое воображение ипохондрика, получившего высшее медицинское образование и представляющего, как устроен организм (подробно и в картинках), и вовсе подобно голодному демону, которого братья-инквизиторы пригласили внештатным сотрудником и который теперь нарезает сужающиеся круги вокруг растянутого на дыбе религиозного оппонента и вопрошает, не веря собственному счастью: неужели это все мое?
Я ждал. И вот в тени ночной врага почуял он, и вой протяжный, жалобный, как стон. Раздался вдруг… и начал он сердито лапой рыть песок. Встал на дыбы, потом прилег. И первый бешеный скачок Мне страшной смертию грозил… Но я его предупредил. Удар мой верен был и скор. Надежный сук мой, как топор. Широкий лоб его рассек… Он застонал, как человек. И опрокинулся. Но вновь. Хотя лила из раны кровь Густой, широкою волной. Бой закипел, смертельный бой!
Что есть «русский»? Почему у иных народов нация в слове существительна, а у нас — прилагательна? Смотри: у них — «француз», «немец», «турок». А у нас — «русский»! Это почему? Потому что здесь человек к России приложен!… Я так понимаю: кто Россию полюбил, кто ей верно служит, тот и русский! Лефорт! Ганнибал! Шафиров! Все они русские… А Алексашка Меншиков — тот был русским, когда на Полтаве воевал, а как стал воровать без совести и закона — так, значит, в басурманы перекинулся, и его, сукиного сына, первым на дыбу вздернуть, если не отчитается…
Люди — занятные существа.(…) Они твёрдо уверены, что зло можно уничтожить, посадив на кол или медленно изжарив на костре. Что оно раскается и исправится, сгнив в вонючей темнице, повисев на дыбе, постояв у позорного столба, лишившись друга или любимой, потеряв смысл существования вместе со зрением, состоянием или честью. И когда оно, втоптанное в грязь, захлебнётся собственной кровью, изойдёт хрипом, пытаясь дотянуться до торчащего из спины ножа, добро восторжествует.
Он очутился под столбами
Большого дома. На крыльце
С подъятой лапой, как живые,
Стояли львы сторожевые,
И прямо в темной вышине
Над огражденною скалою
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.
<…>
Какая дума на челе!
Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
О мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?
Слово царя тверже сухаря: пошлет на медведя – пойдешь и на медведя – а куда деваться – надо, Федя! Или дичь и рыба – или меч и дыба.
Воображение может сыграть с человеком злую шутку, поскольку с большей охотой рисует пожирателя непарных носков под кроватью, чем опрокинувшийся на родной улице грузовичок с пряниками. Развитое воображение превращает шутку в перманентный сарказм, пополняя личный бестиарий и список ужасностей все новыми представителями и пунктами. Развитое воображение ипохондрика, получившего высшее медицинское образование и представляющего, как устроен организм (подробно и в картинках), и вовсе подобно голодному демону, которого братья-инквизиторы пригласили внештатным сотрудником и который теперь нарезает сужающиеся круги вокруг растянутого на дыбе религиозного оппонента и вопрошает, не веря собственному счастью: неужели это все мое?
Я ждал. И вот в тени ночной врага почуял он, и вой протяжный, жалобный, как стон. Раздался вдруг… и начал он сердито лапой рыть песок. Встал на дыбы, потом прилег. И первый бешеный скачок Мне страшной смертию грозил… Но я его предупредил. Удар мой верен был и скор. Надежный сук мой, как топор. Широкий лоб его рассек… Он застонал, как человек. И опрокинулся. Но вновь. Хотя лила из раны кровь Густой, широкою волной. Бой закипел, смертельный бой!
Что есть «русский»? Почему у иных народов нация в слове существительна, а у нас — прилагательна? Смотри: у них — «француз», «немец», «турок». А у нас — «русский»! Это почему? Потому что здесь человек к России приложен!… Я так понимаю: кто Россию полюбил, кто ей верно служит, тот и русский! Лефорт! Ганнибал! Шафиров! Все они русские… А Алексашка Меншиков — тот был русским, когда на Полтаве воевал, а как стал воровать без совести и закона — так, значит, в басурманы перекинулся, и его, сукиного сына, первым на дыбу вздернуть, если не отчитается…
Люди — занятные существа.(…) Они твёрдо уверены, что зло можно уничтожить, посадив на кол или медленно изжарив на костре. Что оно раскается и исправится, сгнив в вонючей темнице, повисев на дыбе, постояв у позорного столба, лишившись друга или любимой, потеряв смысл существования вместе со зрением, состоянием или честью. И когда оно, втоптанное в грязь, захлебнётся собственной кровью, изойдёт хрипом, пытаясь дотянуться до торчащего из спины ножа, добро восторжествует.
Он очутился под столбами
Большого дома. На крыльце
С подъятой лапой, как живые,
Стояли львы сторожевые,
И прямо в темной вышине
Над огражденною скалою
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.
<…>
Какая дума на челе!
Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
О мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?
Большого дома. На крыльце
С подъятой лапой, как живые,
Стояли львы сторожевые,
И прямо в темной вышине
Над огражденною скалою
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.
<…>
Какая дума на челе!
Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
О мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?
