Цитаты про дубинку

Цитаты про дубинку

Актёр — это тот, кто сызмальства и на всю жизнь соглашается выставлять себя на обозрение анонимной публики. Без этого исходного согласия, которое никак не связано с талантом, которое гораздо глубже, чем талант, нельзя стать актёром. Под стать тому и врач; он также соглашается всю жизнь заниматься человеческими телами и всем тем, что из этого следует. Это исходное согласие (а вовсе не талант и не умение) даёт ему возможность войти на первом курсе в прозекторскую, а спустя шесть лет стать врачом.
Хирургия доводит основной императив профессии медика до самой крайней грани, где человеческое уже соприкасается с божественным. Если вы сильно трахнете кого-нибудь дубинкой по башке, он рухнет и испустит дух навсегда. Но ведь однажды он всё равно испустил бы дух. Такое убийство лишь несколько опережает то, что чуть позже Бог обстряпал бы сам. Бог, надо полагать, считался с убийством, но не рассчитывал на хирургию. Он и думать не думал, что кто-то дерзнет сунуть руку в нутро механизма, который он сотворил, тщательно завернул в кожу, запечатал и сокрыл от глаз человеческих.
Кропп — философ. Он предлагает, чтобы при объявлении войны устраивалось нечто вроде народного празднества, с музыкой и с входными билетами, как во время боя быков. Затем на арену должны выйти министры и генералы враждующих стран, в трусиках, вооруженные дубинками, и пусть они схватятся друг с другом. Кто останется в живых, объявит свою страну победительницей. Это было бы проще и справедливее, чем то, что делается здесь, где друг с другом воюют совсем не те люди.
Если ты хочешь быть настоящим революционером, если ты хочешь, чтобы у тебя была тысяча последователей и твоя мало симпатичная физиономия была на каждой футболке, тебе надо перестать заниматься детским садом, выйти на баррикады: крушить витрины, жечь автомобили.
И чтоб тебя каждый день дубинками били.
Революции нужны мученики, а не придурки.
Мне не понравилась его одежда – черного цвета свитер и брюки, все облегающее, даже на вид скользкое, не ухватить. Одежда для драки, а не для распития напитков у камина. Еще мне не понравилась черная маска-капюшон на голове, оставляющая свободными только глаза. Глаза тоже не понравились – холодные, безжалостные. Очень не понравилась увесистая короткая дубинка в руке.
Да что там перечислять, человек мне совершенно не понравился!
И то, как он осторожно приближался, держа дубинку чуть отведенной – тоже.
— Ну, знаете, у меня на глазах людей убивали. Ничего особенного. Все люди умирают. Дураки умирают, как скот, не зная почему. Даже смешно. Колотят друг друга дубинками и кулаками, проламывают друг другу головы, грызутся, точно собаки из-за кости. Ведь работа, из-за которой они бьются, — это та же кость. Если бы они еще убивали друг друга из-за женщин, из-за идей, золота, сказочных брильянтов! Но нет — они только голодны и дерутся ради каких-то крох, лишь бы набить желудок!
Боксёрские перчатки, милицейские дубинки и многое другое в магазине «Отделочные материалы».
Мир крепок тогда, когда у тебя в руках крепкая дубинка. (Мир крепче — когда у тебя дубина крепче.)
Мы будем и впредь перевоспитывать итальянского ишака. Спереди — морковкой, сзади — дубинкой.
Хоть вместо беседы можно использвать дубинку — слова никогда не потеряют свою силу. Слова передают смысл и возвещают истину тем, кто им внимает.
По радио объявляют, что дважды два — пять. Ты удивляешься. Потом президент подтверждает в прямом эфире, что дважды два — пять, приводя мутные и никому не понятные доказательства. Ты возмущаешься. Ты выходишь на улицу и говоришь, что дважды два — четыре. За это тебе дают по голове специально обученные люди с дубинками, отвозят в отделение по контролю за арифметикой и с помощью дубинок объясняют, что дважды два — пять. Ты выходишь просветлённый и уверовавший. Примерно так и работает любое государство.

Не знаю, каким оружием будут сражаться в третьей мировой войне, но в четвертой в ход пойдут камни и дубинки.
Не стоит ждать вдохновения, за ним надо гоняться с дубинкой.
Язык — это средство сердцу выразить себя, а не дубинка, чтобы гвоздить ею людей.

Трагическая насмешка, ирония истории человечества состоит в том, что на всех воздвигаемых людьми алтарях терзали людей и обожествляли животных. Человечество всегда поклонялось не человеческим, а звериным, животным качествам — идолам силы и инстинкта, царям и мистикам, которым нужны именно безвольные, безответные души. Чтобы править миром, мистики внушают людям, что темные эмоции выше разума, что знание приходит слепыми, немотивированными рывками и ему надо следовать так же слепо, не подвергая его сомнению. Цари же правят посредством клыков и когтей, их метод — отнять, их цель — чужое, их сила опирается исключительно на дубинку и пушки.
Я не скажу, что существует два непримиримых врага, с одной стороны — государство, а с другой — олигархи. Я думаю скорее, что государство держит в руках дубинку, которой бьет всего один раз. Но по голове.
… Сотнями лежали моржи на берегу, пришел охотник и стал одного за другим приканчивать дубинкой. Объединившись, они могли бы легко раздавить его — но они лежали и не трогались с места; ведь убивал он всего-навсего соседей — одного за другим.
Разумеется, новый тоталитаризм вовсе не обязан походить на старый. Управление с помощью дубинок и расстрелов, искусственно созданного голода, массового заключения в тюрьмы и массовых депортаций является не просто бесчеловечным (никто теперь особо не заботится о человечности), но и явно неэффективным, а в наш век передовой техники неэффективность, непроизводительность — это грех перед Святым Духом. В тоталитарном государстве, по-настоящему эффективном, всемогущая когорта политических боссов и подчиненная им армия администраторов будут править населением, состоящим из рабов, которых не надобно принуждать, ибо они любят свое рабство.
Старшие классы, насколько я помню, были дерьмовым местом для ребенка, и, наверное, остаются такими по сей день. К тем, кто вспоминает их как «лучшие годы своей жизни», я испытываю настороженность и жалость. Для большинства подростков это времясомнений, стрессов и болезненной неловкости. И это те, кому повезло. Для тех, над кем издеваются – для «дрищей», «очкорасов», «жиробасов» и «тормозов» — это четыре года отчаяния и ненависти двух типов: ненависти к себе и тем, кто пинает тебя в коридоре, стягивает с тебя шорты в спортзале и придумывает клички вроде «педососа» или «жаборыла», которые пристают к тебе намертво. Во время ирокезских ритуалов подросткам, чтобы стать мужчинам, нужно в обнаженном виде пробежать сквозь строй соплеменников, которые в это время колошматят их дубинками и тычут копьями в задницы. В случае со старшими классами твоя цель – выпускной, а не Перо Мужественности, но в остальном все обстоит точно так же.
Он вспомнил, как однажды поймал на крючок самку марлина. Самец всегда подпускает самку к пище первую, и, попавшись на крючок, самка со страха вступила в яростную, отчаянную борьбу, которая быстро ее изнурила, а самец, ни на шаг не отставая от нее, плавал и кружил вместе с ней по поверхности моря. Он плыл так близко, что старик боялся, как бы он не перерезал лесу хвостом, острым, как серп, и почти такой же формы. Когда старик зацепил самку багром и стукнул ее дубинкой, придерживая острую, как рапира, пасть с шершавыми краями, когда он бил ее дубинкой по черепу до тех пор, пока цвет ее не стал похож на цвет амальгамы, которой покрывают оборотную сторону зеркала, и когда потом он с помощью мальчика втаскивал ее в лодку, самец оставался рядом. Потом, когда старик стал сматывать лесу и готовить гарпун, самец высоко подпрыгнул в воздух возле лодки, чтобы поглядеть, что стало с его подругой, а затем ушел глубоко в воду, раскинув светло-сиреневые крылья грудных плавников, и широкие сиреневые полосы у него на спине были ясно видны. Старик не мог забыть, какой он был красивый. И он не покинул свою подругу до конца.
Наручники размякнут, дубинки легавых будут свергнуты, как бы то ни было, давайте и дальше будем свободны!
Те вещи, которые просты и понятны женщинам — мужчинам приходится растолковывать с применением большой дубинки. И наоборот. Нечто само собой разумеющееся для мужчин, женщины не замечают, пока оно их по голове не стукнет. Три раза подряд.
Происходило совсем не то, что нам рассказывают. Там не было сборища фашистов. Это было единение людей против опостылевшей бандитской власти. Янукович дал команду ОМОНу разогнать любыми средствами. А как вы думаете, что делает ОМОН, когда ему говорят «любыми средствами»? Я сам видел кадры, как забивают 25 человек. К лежачему мужчине каждый подбегает и обязательно бьёт дубинкой. Он уже лежит и не шевелится… Когда в феврале месяце пускают в ход водомёты. Когда буквально всё разрешается. Это был фашизм! Вот это фашизм, понимаете?!
Я много раз слышал слова «мне больно» от людей, которых бросили. Но то, что чувствовал я, болью не назовешь. Какая, к черту, боль? Больно, когда дубинкой по колену стукают, когда режешь палец, когда мизинцем об угол ударяешься. Но не то чувство, когда на душе тяжко. Будто булыжник в рот запихнули, а ты все пытаешься его проглотить, но не выходит. Вечно люди придумывают всякие дурацкие, не соответствующие реальности определения, а потом ты сталкиваешься с этим и думаешь: «Что? Что за бред? Какого хрена это называется «так», а не «сяк»?»
Я где-то читал, что моржи остаются совершенно равнодушными, когда охотники, нападая на стадо, убивают дубинками их соседей, — и я видел, как во время войны целые народы вели себя совершенно так же.