Цитаты про демократа

Меня больше всего заботит уклончивая позиция массмедиа по отношению к честности. Люди перестали использовать слово «ложь». Внезапно все это оказалось «различиями во взглядах». Если вся республиканская фракция однажды выступит с заявлением, что Земля — плоская, то на следующий день в The New York Times появится заголовок «Демократы и республиканцы не могут договориться о форме Земли».

Да и что такое воля? Так, дым, мираж, фикция… Бред этих злосчастных демократов.

Я напомню слова великого русского философа Бердяева, который как-то сказал: революция — это стихийное бедствие. Как землетрясение. Совершенно бесполезно оценивать его с точки зрения хорошо или плохо. И остановить это невозможно. Я напомню, что сто лет назад, когда началась Февральская революция в России, она началась с того, что не подвезли хлеба в два магазина. И до этого не было хлеба, и много чего было. Почему-то в тот момент всё это привело к тому, что Розанов сказал: Российская империя слиняла за три дня. И что происходит сейчас в Америке, начало это американской новой революции или нет, это мы посмотрим. Но тем и прекрасна жизнь, что от неё можно ожидать всё что угодно. И возможны самые непредсказуемые повороты. Но в этом всём есть какая-то внутренняя логика. Я в свое время, когда Трамп только ещё избрался, я на этой программе с Жириновским поспорил на ящик шампанского. Я сказал, что в Америке еще дойдет до перестрелок. Ну вот, я близок к тому, чтобы выиграть. Может быть не вполне, но очевидно, что то, что мы здесь часто говорили, и я на этом всегда стоял, что Америка необходимо входит в момент того, что в СССР было перестройкой. И сейчас это очевидно. Вот посмотрите, в Америке происходит эпидемия, эти события, а американское КПСС — это и республиканцы и демократы, это одно и то же. Так же как в Советском Союзе, страна катилась под откос, а КПСС в это время в лице своих виднейших лидеров делили власть. Это Михаил Сергеевич с Борисом Николаевичем. То же самое сейчас происходит в США. Но если бы американцы всё-таки почаще обращались к основоположникам марксизма-ленинизма, они бы помнили замечательные слова Ленина, что бывают такие моменты, когда верхи не могут, а низы не хотят. Они бы помнили гениальную, на мой взгляд, формулировку Маркса, при всем том, что у него многое устарело, но это не устарело, о связи производственных отношений и производительных сил. То есть о том, что уровень технологий диктует общественно-политическую систему. Мне кажется, что общий кризис — это глубинное, а вот это — внешнее выражение. То, что переживает весь мир, мы видим в этой эпидемии. То, что либерализм не справляется с этими очень сложными технологическими процессами, которые возникли в современном мире. Выясняется, что с этим лучше всего справляется Китай, ну он победил эпидемию, что Вы так смотрите? Китай сумел соединить советский опыт с рынком. И сохранил партию. Победить эпидемию не смогли и западные страны, и отчасти мы. А мы частично либеральные, а частично советские. Там, где мы либеральные, у нас заражений много, а там, где советские, у нас маленькая смертность.

Двухпартийная система – это плохая шутка над американским народом; когда речь заходит о республиканцах и демократах, помните, что они – две стороны одной медали. Голосование за меньшее из двух зол – это всё ещё голосование за зло, а не ответ на наши проблемы. Голосование за республиканца или демократа ничего не исправит и будет потрачено впустую.

Давайте с вами поспорим, что как только демократы поймут, что больше из этой морковки нельзя выжать никакого сока, они начнут это отыгрывать обратно.

Победа демократов еще не означает победы демократии.

В стране, 24/7 идут дебаты. Все так болеют за страну — у экранов и на экранах, — что убожество идей буквально складывается в сериал. Оторваться невозможно, как от «Игры престолов». Либералы и государственники, патриоты и демократы, правые и левые готовы глотки друг другу перегрызть.

Демократия могла бы выжить, если бы не демократы.

Мой папа был юристом. Демократы постоянно предпринимают попытки доказать, что мой отец – еврей. А я так скажу: раз еврей – то разыщите родню!

Являюсь ли я демократом чистой воды? Конечно, я абсолютный и чистый демократ. Но вы знаете, в чем беда? Даже не беда, трагедия настоящая. В том, что я такой один, других таких в мире просто нет. Посмотрим, что творится в Северной Америке — ужас один: пытки, бездомные, Гуантанамо, содержание под стражей без суда и следствия. Посмотрите, что происходит в Европе: жестокое обращение с демонстрантами, применение резиновых пуль, слезоточивого газа то в одной столице, то в другой, убийства демонстрантов на улицах. Была одна надежда на ребят с Украины, но и те просто полностью себя дискредитировали, там дело идет просто к сплошной тирании. Полное нарушение Конституции, всех законов и так далее. После смерти Махатмы Ганди поговорить не с кем.

— Что с вами? Вы красный!
— Уверяю вас, это только снаружи. Внутри я — конституционный демократ.

Тупее курицы может быть только нью-йоркский демократ.

Добро, в отличие от зла, невидимо. Его не подсчитать и не пересказать так, чтобы оно не лишилось своего изящества, самого своего смысла. Добро слагается из бесконечного количества мельчайших поступков, которые рано или поздно изменят, возможно, этот мир. Попроси любого назвать пятерых людей, изменивших к лучшему судьбы человечества. Лично я, например, не знаю, кто был первый демократ, кто изобрел антибиотики, кто был первым миротворцем. Как ни странно, мало кто смог бы их назвать, зато люди без запинки назовут пятерых диктаторов. Все знают названия смертельных болезней, зато редкие знатоки назовут их победителей. Вершина зла, которой все страшатся, — это пресловутый конец света, но при этом всем невдомек, что вершина добра уже была достигнута: это случилось в день Творения!

Откуда взять демократов-то в стране? Ну вот откуда? Как само понятие, оно очень привлекательно, и очень многие люди потянулись к нему, желая даже внутренне измениться. Но измениться они не могут, и тем более, когда начинают руководить, вы посмотрите, как разросся аппарат в правительстве, разросся аппарат у президента. В ЦК КПСС, в политбюро не было такого аппарата, по количеству даже людей, по дублированию функций и так далее, министерств, отделов и так далее. Люди те же самые, которые сидели на Старой площади, большинство и сидит на Старой площади. Они-то и не собирались быть демократами, они выполняют свою роль.