Цитаты про булку
[Леди и Джентльмены. MTV представляет специальное обращение от продюсера кинонаград MTV этого года.]
— Фильмы. Награды. Я снимал фильмы и получал награды. Тридцать пять лет лучше всех, и, чёрт побери, зарабатывал больше всех в Голливуде. Я работаю ради денег и ради власти. Больших денег и огромной власти. Кроме этого, я работаю ради вас.
Фильмы — это всего лишь брачный союз картинки и звука. А моя задача напоить их в хлам и заставить ****ться. Незаконно рожденное дитя, зачатое таким образом, называется шоу!
— Извините, а мы здесь зачем?
— За тем, что вы оба крупные звезды, а я из вас, клоуны ****ные, сделаю ещё более крупных звезд. Три слова. Очень Крутые Копы. Производство Леса Гроссмана. В ролях: Лузер Факинтон.
— Опа-на! Двести миллионов сборов только в США.
— Знаешь, сколько из них моя доля? Сумма с восемью нулями. Главное — качество, я живу ради того, чтобы вы получали самое лучшее.
— На мелочь с этих денег Майкл Сера готов работать книжной полкой.
— Вот поэтому я продюссирую вручение кинонаград MTV этого года. Сегодня я затолкаю себе в жопу кусок угля и крепко сожму булки и выдам для вас бриллиант. Важное замечание. Если кто-нибудь из вас, дебилы, из числа так называемых знаменитостей и номинантов попробует продёрнуть мой бриллиант, я вас так вы*бу, что при ходьбе жопой свистеть будете. Так что, садитесь поудобней, расслабьтесь и смотрите моё трахнутое двухчасовое шоу. Окей, можешь включать. Включай уже заставку долбодят… Пи-и-и…
Мир надо любить таким, каков он есть, а не выковыривать из него самое вкусное, как изюм из булки. Не все, что тебе нравится, – добро, и не все, что тебя ранит, – зло.
О Боже, может ли что-то быть лучше, чем свежая булка в руке и парижскоая брусчатка под ногами?
— Она ему промышленным клеем булки склеила.
— Какие булки?
— Ну не хлебные же. Задницу склеила.
По своему мироощущению я командировочный. Я не очень понимаю, как это: приехать куда-то и чтобы не тебе заплатили, а наоборот. Это идиотизм. Я вышел из дома, я куда-то двигаюсь, значит, мне должны платить. Ты шевелишь булками, или, скажем, летишь в самолете, который может упасть, — неужели ты должен это делать за свои деньги?
— Ты заметила, что в нашем бизнесе приезжих гораздо больше, чем вас, настоящих москвичек и ленинградок? А почему? А потому что родители у вас всегда под боком, крыша над головой… а мы, которые приехали — из Вологды, Новгорода, Череповца, — нам рассчитывать не на кого. Крутись, зайчик, как хочешь. Правда, никто не спросит тебя: а жрала ли ты? А у тебя всегда был дома кусок булки с маслом.
— Мне нужна хорошая ложь, чтобы обьяснить, почему меня не было сегодня на работе.
— Милый, ты не умеешь врать.
— Умею.
— Неужели? Вчера в кафе я вышла в туалет, когда вернулась, её не было. Кто её взял?
— Кто-то открыл дверь в кафе, и тут выбежал енот и рванул прямо к твоей булке, я сказал: «Не ешь её, она Фибина!» А он говорит… он говорит… говорит… «Джо, ты не умеешь врать…» Что мне делать?!
Их встречи можно было пересчитать по пальцам — раз, два, три, четыре, пять. Они всегда виделись мельком и никогда не разговаривали друг с другом наедине, вдали от суеты. Она ему запомнилась светленькой девочкой, несущейся мимо с булкой в руках. Ей было пятнадцать, шестнадцать, семнадцать? Где та черта, тот год, когда обыкновенные девчонки вдруг становятся красивыми девушками? Кто бы знал…
Ахх… Мои мягкие французкие булки.
[Леди и Джентльмены. MTV представляет специальное обращение от продюсера кинонаград MTV этого года.]
— Фильмы. Награды. Я снимал фильмы и получал награды. Тридцать пять лет лучше всех, и, чёрт побери, зарабатывал больше всех в Голливуде. Я работаю ради денег и ради власти. Больших денег и огромной власти. Кроме этого, я работаю ради вас.
Фильмы — это всего лишь брачный союз картинки и звука. А моя задача напоить их в хлам и заставить ****ться. Незаконно рожденное дитя, зачатое таким образом, называется шоу!
— Извините, а мы здесь зачем?
— За тем, что вы оба крупные звезды, а я из вас, клоуны ****ные, сделаю ещё более крупных звезд. Три слова. Очень Крутые Копы. Производство Леса Гроссмана. В ролях: Лузер Факинтон.
— Опа-на! Двести миллионов сборов только в США.
— Знаешь, сколько из них моя доля? Сумма с восемью нулями. Главное — качество, я живу ради того, чтобы вы получали самое лучшее.
— На мелочь с этих денег Майкл Сера готов работать книжной полкой.
— Вот поэтому я продюссирую вручение кинонаград MTV этого года. Сегодня я затолкаю себе в жопу кусок угля и крепко сожму булки и выдам для вас бриллиант. Важное замечание. Если кто-нибудь из вас, дебилы, из числа так называемых знаменитостей и номинантов попробует продёрнуть мой бриллиант, я вас так вы*бу, что при ходьбе жопой свистеть будете. Так что, садитесь поудобней, расслабьтесь и смотрите моё трахнутое двухчасовое шоу. Окей, можешь включать. Включай уже заставку долбодят… Пи-и-и…
— Фильмы. Награды. Я снимал фильмы и получал награды. Тридцать пять лет лучше всех, и, чёрт побери, зарабатывал больше всех в Голливуде. Я работаю ради денег и ради власти. Больших денег и огромной власти. Кроме этого, я работаю ради вас.
Фильмы — это всего лишь брачный союз картинки и звука. А моя задача напоить их в хлам и заставить ****ться. Незаконно рожденное дитя, зачатое таким образом, называется шоу!
— Извините, а мы здесь зачем?
— За тем, что вы оба крупные звезды, а я из вас, клоуны ****ные, сделаю ещё более крупных звезд. Три слова. Очень Крутые Копы. Производство Леса Гроссмана. В ролях: Лузер Факинтон.
— Опа-на! Двести миллионов сборов только в США.
— Знаешь, сколько из них моя доля? Сумма с восемью нулями. Главное — качество, я живу ради того, чтобы вы получали самое лучшее.
— На мелочь с этих денег Майкл Сера готов работать книжной полкой.
— Вот поэтому я продюссирую вручение кинонаград MTV этого года. Сегодня я затолкаю себе в жопу кусок угля и крепко сожму булки и выдам для вас бриллиант. Важное замечание. Если кто-нибудь из вас, дебилы, из числа так называемых знаменитостей и номинантов попробует продёрнуть мой бриллиант, я вас так вы*бу, что при ходьбе жопой свистеть будете. Так что, садитесь поудобней, расслабьтесь и смотрите моё трахнутое двухчасовое шоу. Окей, можешь включать. Включай уже заставку долбодят… Пи-и-и…
Мир надо любить таким, каков он есть, а не выковыривать из него самое вкусное, как изюм из булки. Не все, что тебе нравится, – добро, и не все, что тебя ранит, – зло.
О Боже, может ли что-то быть лучше, чем свежая булка в руке и парижскоая брусчатка под ногами?
— Она ему промышленным клеем булки склеила.
— Какие булки?
— Ну не хлебные же. Задницу склеила.
— Какие булки?
— Ну не хлебные же. Задницу склеила.
По своему мироощущению я командировочный. Я не очень понимаю, как это: приехать куда-то и чтобы не тебе заплатили, а наоборот. Это идиотизм. Я вышел из дома, я куда-то двигаюсь, значит, мне должны платить. Ты шевелишь булками, или, скажем, летишь в самолете, который может упасть, — неужели ты должен это делать за свои деньги?
— Ты заметила, что в нашем бизнесе приезжих гораздо больше, чем вас, настоящих москвичек и ленинградок? А почему? А потому что родители у вас всегда под боком, крыша над головой… а мы, которые приехали — из Вологды, Новгорода, Череповца, — нам рассчитывать не на кого. Крутись, зайчик, как хочешь. Правда, никто не спросит тебя: а жрала ли ты? А у тебя всегда был дома кусок булки с маслом.
— Мне нужна хорошая ложь, чтобы обьяснить, почему меня не было сегодня на работе.
— Милый, ты не умеешь врать.
— Умею.
— Неужели? Вчера в кафе я вышла в туалет, когда вернулась, её не было. Кто её взял?
— Кто-то открыл дверь в кафе, и тут выбежал енот и рванул прямо к твоей булке, я сказал: «Не ешь её, она Фибина!» А он говорит… он говорит… говорит… «Джо, ты не умеешь врать…» Что мне делать?!
— Милый, ты не умеешь врать.
— Умею.
— Неужели? Вчера в кафе я вышла в туалет, когда вернулась, её не было. Кто её взял?
— Кто-то открыл дверь в кафе, и тут выбежал енот и рванул прямо к твоей булке, я сказал: «Не ешь её, она Фибина!» А он говорит… он говорит… говорит… «Джо, ты не умеешь врать…» Что мне делать?!
Их встречи можно было пересчитать по пальцам — раз, два, три, четыре, пять. Они всегда виделись мельком и никогда не разговаривали друг с другом наедине, вдали от суеты. Она ему запомнилась светленькой девочкой, несущейся мимо с булкой в руках. Ей было пятнадцать, шестнадцать, семнадцать? Где та черта, тот год, когда обыкновенные девчонки вдруг становятся красивыми девушками? Кто бы знал…
Ахх… Мои мягкие французкие булки.
