Цитаты про альбом
Жена называет меня ослом. Однажды она сказала: «Я вышла замуж не за человека, а за осла». А я подумал: «Хорошее название для альбома».
— Я полагаю, что вы намеренно создали альбом, направленный на уничтожение человеческой жизни!
— Полагай сколько хочешь, твой стручок от этого больше не станет!
Леди Гага, безусловно, талантливая девушка, и, возможно, когда-нибудь станет новой Мадонной, но не стоит забывать, что и старая Мадонна ещё в большой силе. То, что она молчит, ничего не значит: стоит Мадонне выпустить новый альбом и дать пару концертов, скороспелые звёздочки могут и погаснуть. Единственный диск Леди Гага не настолько хорош, чтобы сходить по нему всем миром с ума. Её так много по всем каналам, в газетах и интернете, что можно подумать, будто у неё таких дисков штук десять! Д. Бибер — младенец с гитарой: по тому, как он её держит, понятно, что он не знает, как этой хренью пользоваться… Надо быть скромнее, детки! В наше время, если ты не равнялся в вокале на Элвиса, а гитарной игре — Джими, тебя не существовало. А вы поёте как моя кошка и примерно так же играете на гитарах!
Существует по-настоящему мало великих альбомов, созданных по-настоящему взрослыми людьми. При этом никакой видимой причины, мешающей сделать хороший альбом в 50, 60 или 70 лет, не существует. В науке, например, от людей ждут великих открытий именно в этом возрасте.
— Здравствуйте, уважаемые радиослушатели, это оппозиционная радиостанция «Эхо Москвы». На часах три часа ночи, с вами я — Алексей Венедиктов и моя авторская программа — «Думающие люди». И у меня в руках в руках музыкальный диск одной молодой группы, ребята поют оппозиционные песни. Их не крутит ни одна российская радиостанция… <…> Сегодня мы будем слушать дебютный альбом, который называется — «Колокол правды». Мы все услышим эти песни в первый раз. Пожалуйста ребята!
— Первая песня, с которой хотелось бы начать, называется: «Пора валить!»
— Чудесно! Ребята очень тонко чувствуют настроение думающих масс. «Пора валить!» на «Эхо Москвы».
— Мне нечем платить за воду и свет!
Здесь никакой перспективы нет!
Мне надоело так плохо жить,
Из этой страны пора валить!
Я уезжаю в Россию!
Прощай Пакистан!
Переезжаю в Россию!
Здравствуй, Тёплый Стан!
— И у нас реклама на «Эхо Москвы». Ребята, вы понимаете, где вы находитесь, да? Вы понимаете, что это за радио? Мы «Эхо Москвы». Вы понимаете? Мы — радио, которое придумал не Попов, а Маркони!
Помимо очевидной поэтической гениальности, Илья (Кормильцев) был, как мне и нравится, умным, ехидным, блестящим собеседником. Правда, с довольно апокалиптическим взглядом на мир. Но люди и должны быть разными. У Ильи первого в Свердловске появилась переносная домашняя студия, которую он давал всем желающим — именно на ней были записаны первые альбомы того, что впоследствии стало классическим свердловским роком. И он был фантастически одарённым человеком. Знал несколько европейских языков, и, если ему было нужно, мог легко изучить любой. Именно ему мы обязаны отличными переводами Толкина, Клайва Льюиса, Ирвина Уэлша и Чака Паланика. Талантливый человек талантлив во всем. Закончив с музыкой, он с таким же увлечением кинулся в издательское дело, основал издательство «Ультра. Культура» и начал издавать книги, к которым другие — более добропорядочные — издательства не прикоснулись бы и раскалённой кочергой. Как он говорил сам: «Человечество мертво, когда не приходится ничего взрывать». А что до его настроений — то Ти Эс Элиот сказал однажды: «Только неверующих шокирует богохульство, богохульство — признак веры». Уж при его-то талантах он мог бы припеваючи жить где-угодно на свете. Но выбрал — жить здесь. Я как-то спросил его — почему он не пишет больше текстов песен. И он печально ответил: «Меня никто об этом не просит». Да, господа музыканты… Мне кажется, вы что-то сильно упустили.
Он подхватил с пола один из альбомов и стал рывками переворачивать листы.
— Какой мир загадили, — говорил он — Какой мир! Ты посмотри, какой мир!..
Гай глядел ему через руку. В этом альбоме не было никаких ужасов, просто пейзажи разных мест, удивительной красоты и четкости цветные фотографии — синие бухты, окаймленные пышной зеленью, ослепительной белизны города над морем, водопад в горном ущелье, какая-то великолепная автострада и поток разноцветных автомобилей на ней, и какие-то древние замки, и снежные вершины над облаками, и кто-то весело мчится по снежному склону горы на лыжах, и смеющиеся девушки играют в морском прибое…
— Где это все теперь? — говорил Максим. — Куда вы все это девали, проклятые дети проклятых отцов? Разгромили, изгадили, разменяли на железо… Эх, вы… человечки…
Эта песня, «Truce», она относится к более спокойному виду песен, с написанием которых я уже не раз встречался. Я писал спокойные песни долгое время, просто я не чувствовал что таким песням есть место в этом альбоме, кроме как разве что в самом конце. Отчасти она показывает мою зрелость как композитора. Когда я сажусь за пианино, у меня есть возможность поменять тональность песни в одну сторону, добавить или поменять что-то. Одна из первых вещей, которую ты открываешь для себя как композитор и программист — это терпение; способность сбавлять обороты и не наваливать всего сразу в одну песню. Конечно, вы можете прослушать весь альбом и заявить что-то типа «ты не так уж и хорошо поработал над этой песней». Однако, извините меня, но Truce тем и хороша, что это просто я и пианино. Я помню, как разговаривал с продюсером о том, как бы мы хотели, чтобы звучало пианино, и он сказал: «мне хочется слышать, будто пианино немного отдалено, будто оно находится за несколькими слоями штор». Таким образом мы пришли к этому звуку, немного жуткому, но не устрашающему, просто чтобы дать голосу больше возможностей, чтобы сказать то, что он хочет сказать. Truce — это одна из тех песен, при помощи которой я хотел сказать людям, что нужно переждать и всё изменится. Всегда есть кто-то, кто проходит через те же трудности, что и ты. Я знаю, есть много групп, которые говорят, что хотят помочь людям своей музыкой, и я знаю, что большинство из всего этого является полным дерьмом. Однако, если кого-то воодушевляет моя музыка, всё моё существование оправдывается, поэтому, было бы безумием не попытаться. В общем, эта песня называется Truce, и, я надеюсь, она должным образом заканчивает альбом.
Макс как-то раз прочитал в одной из отцовских книг, что некоторые детские впечатления сохраняются в альбоме подсознания как фотографии или яркие картины, которые не тускнеют от времени. Сколько бы ни прошло лет, человек возвращается к ним, перебирая в памяти как драгоценности, и помнит о них до конца дней.
Цитаты про прошлое
Цитаты про судьбу
Цитаты про настроение
Цитаты про цветы
Цитаты про отдых
Цитаты про правила
Очень часто люди думают, что самое сильное чувство — это любовь. Конечно, любовь очень сильная, но я задаюсь вопросом: а самая ли могущественная? Я думаю, что самое сильное чувство — это страх. И даже когда вы любите кого-то всегда есть страх, что этот человек не отвечает вам взаимностью, или это просто страх в твоей голове и всякие вещи, которые ты сам себе надумываешь. Поэтому так много песен в альбоме рассказывают о том, как я справляюсь со страхом. Это самое сильное чувство для меня.
— Что это?
— Это субботник каннибалов. Альбом «Четверг — рыбный день».
— Нет. Это волны.
— Какие волны? Это же отцы дэт-метала! Это Машкин Лазарев волны. Причём самые примитивные!
— В физике нет примитивных волн, есть элементарные.
— А ты Лазарева послушай! Он своими волнами все законы физики нарушает!
Панком я себя никогда не считал. Ну, может быть, в начале творчества чистая «панкуха» где-то и просматривалась. Я делаю то, что мне нравится. Каждый альбом музыкально разнообразен.
Если на каждом альбоме у нас есть одна или две песни, которые напоминают людям о чем-то важном в их жизни, то про нашу музыку не забудут
Быть собой — одна из самых трудных вещей, потому что это страшно. Вы всегда задаетесь вопросом, примут ли вас такой, какая вы на самом деле. Я решила назвать мой альбом ‘Inside Out’, потому что это мой девиз по жизни. Я не думаю, что возможно добиться успеха, пытаясь быть тем, чем вы на самом деле не являетесь.
Плохо, что людей поощряют к тому, чтобы иметь гораздо больше музыки, чем они в состоянии переварить. У них есть MP3 со всеми альбомами Майлза Дэвиса, но им никогда не приходит в голову прослушать хотя бы один из них два раза подряд, потому что им приходится слушать много всего. Ты думаешь: «У меня есть «I’ve Got Sketches of Spain» и «Bitches Brew», не послушать ли мне это, пока я набираю электронное сообщение?» Это превращает музыку в фон, антураж.
Все эти непоющие, нетанцующие, полураздетые дураки, жаждущие записать новый отстойный альбом. Почему я должен обращать на них внимание?
Это просто бомба! И она снесет всем крышу! Это мой лучший альбом за все время. Потому я его и назвала «The Best Damn Thing».
Когда я немного подрос, родители выдали мне первую библиотечную карточку. Кажется, библиотека находилась на 85-й улице, на чужой земле. Я сразу попросил у библиотекаря что-нибудь о звездах. Она принесла альбом фотографий мужчин и женщин с именами вроде Кларк Гейбл и Джин Харлоу. Я выразил недовольство, и она, улыбнувшись (по причине мне тогда непонятной), нашла другую, правильную книгу.
— Я уже тридцать лет ничего не пишу. Тридцать лет! Я недоразумение, конферансье, просто шут гороховый с микрофоном. Но я ведь не всегда таким был. Ты знаешь, я был совсем не таким. Один альбом, мои песни плохо продавались и мне навязали чужие песни. Я стал их петь, я сдался. — Дэнни, у тебя творческий кризис. — Открою тебе тайну: у меня творческий кризис уже сорок лет. Творчества уже не осталось. Один кризис
А что такое время? Разве это всего лишь модное худи с принтом? Время — это вибрации, и у каждого периода свой темп. Его измеряют количеством ударов в минуту — bpm. Скажем, в 1980-е годы в музыке преобладал темп 120 bpm. Это, например, «Modern Talking» — люди двигались вот так. Потом темп начал увеличиваться. К 1990-м годам — до 132 bmp, к нулевым — до 168. Появились новые стили: джангл, брейкбит. Куча направлений и новых артистов: Бьорк, «The Prodigy», даже «U2» выпустили новый альбом Discotheque. Блистательная новаторская музыка, темп которой только увеличивался. Потом и вовсе появился рейв. Все это не случайно. Мы, как мыши, зависим от любого ускорения движения планет и процессов вокруг.
Интернет – огромный мир, в котором найти что-то стоящее очень сложно. Мои 16+ были в конце 80-х, и если говорить о музыке, то тогда выход альбомов таких групп, как TearsforFears, DepecheMode или TheCure, был событием огромным, на полгода или на год. Сейчас и музыки, и информации больше. Это не плохо, это по-другому.
«Migraine» — это, возможно, одна из моих самых любимых песен на альбоме. Я очень долго работал над содержанием. Что касается лирической части песни — всё как-то сошлось воедино. Идея пришла ко мне… мне на самом деле болела голова в день написания, но я не хотел фокусироваться конкретно на настоящей мигрени, я хотел сделать это метафорой, сравнимой с тем, как много всего происходит у меня в голове. Что действительно здорово — это одна из тех песен с посылом, который доходит до того, кто чувствует то же самое, что и я. Это очень крутое чувство — знать, что я не один прохожу через всё это. В общем, «Migraine» является чем-то вроде обращения к другим людям.
Зло самое горькое, самое нестерпимое для стихотворца есть его звание и прозвище, которым он заклеймен и которое никогда от него не отпадает. Публика смотрит на него как на свою собственность; по ее мнению, он рожден для ее пользы и удовольствия. Возвратится ли он из деревни, первый встречный спрашивает его: не привезли ли вы нам чего-нибудь новенького? Задумается ли он о расстроенных своих делах, о болезни милого ему человека: тотчас пошлая улыбка сопровождает пошлое восклицание: верно, что-нибудь сочиняете! Влюбится ли он? — красавица его покупает себе альбом в Английском магазине и ждет уж элегии. Придет ли он к человеку, почти с ним незнакомому, поговорить о важном деле, тот уж кличет своего сынка и заставляет читать стихи такого-то; и мальчишка угощает стихотворца его же изуродованными стихами. А это еще цветы ремесла! Каковы же должны быть невзгоды?
В наши дни всякая группа уже после второго выпущенного альбома сравнивает себя с The Beatles, и с этого момента их изюминка теряется.
Я была девушкой в школе, которая, когда шла по коридору, то слышала вслед слова о том, что она шлюха или сука, или уродлива, или что у нее большой нос, или она ботаник. Как художник, и как исполнитель, я хочу дать своим поклонникам не меньше, чем лучший альбом десятилетия. Я не хочу давать им что-то модное сейчас.Я хочу дать им будущее.
Жизнь — альбом. Человек — карандаш. Дела — ландшафт. Время — гумиэластик: и отскакивает и стирает.
Ну подарили тебе розу, ну зачем фоткаться с ней на три альбома в контакте?
Альбом «21» целиком вырос из неудавшихся отношений с моим бойфрендом. Он был прекрасным парнем. Но — ничего не вышло. Я очень долго думала, что этот козел не заслуживает никакой благодарности, но теперь я немножко успокоилась и готова признать: да, это самый важный человек из тех, кого я когда-либо встречала, из-за него я записала альбом, который полностью изменил мою жизнь, и я за это ему признательна. Слушал ли он альбом? Я не знаю — но думаю, что он в курсе: все-таки пластинка очень долго торчала на вершине хит-парада.
Новая примета: две дуры в квартире — к новому альбому в контакте..
— Ваше первое ощущение, когда вы видите пиратскую копию вашего альбома?
— Вокруг пиратских и не пиратских вещей в последнее время раздут чудовищный шум, хотя разницы между ними нет никакой. Разница только в том, кто получает деньги за продажу копии. И мне это абсолютно всё равно. Если я вижу копию своего альбома, мне хорошо от того, что её кто-то слушает, а кто за неё получает деньги, мне неважно. За всю историю Аквариума никто из нас не получал никаких денег за альбомы, и сейчас тоже основные деньги получает выпускающая фирма, а мы — лишь небольшой процент. Почему у теперешних людей вместо музыки встали деньги во главе угла? За последние 15 лет деньги стали занимать всё более важное место и постепенно заняли место всего остального. По счастью, есть много тысяч людей, которые продолжают придерживаться более древней традиции, что деньги — только форма энергии, о которой мы договорились, что эти бумажки представляют собой такую вот форму. И они ничего не значат. Деньги не съешь, под ними не загоришь, в них не выкупаешься… Деньги — это замена, а теперь все стали замену принимать за реальность. Это большая ошибка.
Клуб одиноких сердец сержанта Пеппера» — первый альбом, не содержащий ни одной танцевальной мелодии. Впервые в истории рок-музыки альбом сделан по сюитному принципу: он не делится на отдельные песни, его надо слушать от начала до конца, так как его значение можно понять лишь в процессе целостного восприятия
Многие люди считают, что «Mistery Lady» это джаз. На самом деле это не джаз, а ориентированная на джаз поп-музыка. Но что бы я ни пела, я пою по-своему. Если джаз, он должен звучать как джаз, но все равно он будет нести в себе частицу блюза. Мне нравится заниматься разными вещами. Когда мы закончили этот альбом, я объявила записывающей компании, что намерена работать над его продолжением. Мне хочется, чтобы это был не поп, а что-то вроде биг-бенд стандартов. Что-нибудь такое, чего я никогда раньше не делала, что-то вроде Эллы Фицджеральд, Фрэнка Синатры… Я вовсе не собираюсь петь, как они, я хочу сделать что-то в этом духе. Просто для того, чтобы узнать, что я могу сделать это.
Среди наших друзей есть люди всех цветов и всех рас. Мы — не расисткая группа. Если вы себя уважаете, ведете себя по-людски, то и к себе хотите такого же отношения, разве я не прав? Что меня напрягает, так это чёрные рэп-группы и весь этот ***аный рэп! И все эти белые подростки, которые покупают их альбомы, потому что они хотят быть «в теме». И они думают, что найдут там ответы, которые им нужны. И они берут пример с этого ***аного рэпа. Большинство этих рэп-команд просто обсирает культуру белых. Они *** клали на вас и на вашу культуру! Они обсирают любого когда-либо родившегося белым. И в США чёрные ходят в футболках со слоганами типа «Это чёрный день и вам не понять». И моя самая любимая: «Чёрные, прекратите совершать преступления против чёрных». О чем это вам говорит? Разве это не значит, что завалить белого — это нормально, разве нет? Там не написано «Остановите преступность в целом». Там написано только про чёрных. Значит, завалить белого ублюдка — это нормально? Если вы выйдете на улицу в футболке с надписью «Белая гордость», вас сразу заклеймят расистом, вы станете расистским куском дерьма и просто так это для вас не пройдет. И сейчас для вас, белые пацаны, я скажу то, что любая другая белая команда в мире зассыт сказать: «Когда вы проснетесь утром и посмотрите в это ***аное зеркало, смотрите на себя с самой большой гордостью в мире, братья!» Потому что великие здесь мы. И знаете что ещё? Может быть, ну допустим, как раз сегодня у нас тут свой белый день. И теперь уже чёрные *** не поймут, о чём я тут базарю. Это вариант? Может быть в вашей стране таких проблем нет, но раскройте глаза: это, ***ь, дискриминация наоборот, вот что это. И мы — та группа, которая не собирается терпеть подобное дерьмо ни от кого на свете, это ясно? Вы горды тем, кто вы есть? Подумайте над этим перед сном. Потому что это ваш мир, это ваш грёбаный мир!
Мне не нужен ни большой дом, ни вторая машина, ни альбомы с фотографиями из дальних стран. Я хочу только иметь право на хотя бы крошечную долю его времени и чувствовать, что он тоже этого хочет.
Трудно найти на свете существо более благополучное и богатое, чем трёхлетний малыш — обладатель коробки цветных карандашей и альбома для раскрашивания
Новый альбом будет новым — это самое ключевое слово. Если говорить про стиль, музыку, звучание. Он удивит — мне не нужно его рекламировать, забавлять людей и играться с их воображение
— Я хотел, чтобы вы преодолели пределы ожидаемого. Я думаю, что это абсолютно необходимо. Иначе мы лишим мир нового Луи Армстронга, нового Чарли Паркера. Я же рассказывал тебе, как Чарли Паркер стал Чарли Паркером?
— Джо Джонс швырнул в него тарелкой.
— Точно. Паркер-юнец неплохо играет на саксе, вот он выходит с оркестром на сцену и все портит. Джонс чуть ли не обезглавил его за это. Под смех оркестра. Паркер всю ночь проплакал, но уже на утро – что он делает? – репетирует. И репетирует, и репетирует. Думая только об одном: над ним больше не будут смеяться. Через год он возвращается в Рино, снова выходит на сцену и выдает самое охренительное соло, которое слышал мир. А представь, что Джонс сказал бы: «Да не парься, Чарли, э, нормально было, молодец!». Тогда Чарли подумал бы: «Насрать, я же неплохо сыграл». И все, конец, нет Птахи. Для меня это величайшая трагедия. Но миру сейчас нужно именно это. Неудивительно, что джаз умирает. Я вот думаю, и с каждым альбомом джаза из Старбакса убеждаюсь все больше, что нет в нашем языке слова вреднее и опаснее, чем… «молодец».
— А где же грань? Может, вы перестараетесь, и тогда новый Чарли Паркер сломается и не станет Чарли Паркером?
— Нет, что ты, нет. Настоящий Чарли Паркер никогда не сломается.
Выпустить новый альбом после долгого молчания, всё равно что одеть шорты после долгой зимы
Мне по-прежнему нравится думать об альбоме, как в прежние времена, как о виниловой пластинке с двумя сторонами: одна заканчивается, другая начинается. Сейчас, к сожалению, когда альбом скачивают, люди перемешивают песни в том порядке, какой им нравится, а то и выкидывают ту или иную. Но альбом нужно слушать не так. Те, кто его делал, придумывали ему композицию и структуру. Это как взять картину художника и вырезать из неё кусочек.
Дэйв Гаан
Жена называет меня ослом. Однажды она сказала: «Я вышла замуж не за человека, а за осла». А я подумал: «Хорошее название для альбома».
— Я полагаю, что вы намеренно создали альбом, направленный на уничтожение человеческой жизни!
— Полагай сколько хочешь, твой стручок от этого больше не станет!
— Полагай сколько хочешь, твой стручок от этого больше не станет!
Леди Гага, безусловно, талантливая девушка, и, возможно, когда-нибудь станет новой Мадонной, но не стоит забывать, что и старая Мадонна ещё в большой силе. То, что она молчит, ничего не значит: стоит Мадонне выпустить новый альбом и дать пару концертов, скороспелые звёздочки могут и погаснуть. Единственный диск Леди Гага не настолько хорош, чтобы сходить по нему всем миром с ума. Её так много по всем каналам, в газетах и интернете, что можно подумать, будто у неё таких дисков штук десять! Д. Бибер — младенец с гитарой: по тому, как он её держит, понятно, что он не знает, как этой хренью пользоваться… Надо быть скромнее, детки! В наше время, если ты не равнялся в вокале на Элвиса, а гитарной игре — Джими, тебя не существовало. А вы поёте как моя кошка и примерно так же играете на гитарах!
Существует по-настоящему мало великих альбомов, созданных по-настоящему взрослыми людьми. При этом никакой видимой причины, мешающей сделать хороший альбом в 50, 60 или 70 лет, не существует. В науке, например, от людей ждут великих открытий именно в этом возрасте.
— Здравствуйте, уважаемые радиослушатели, это оппозиционная радиостанция «Эхо Москвы». На часах три часа ночи, с вами я — Алексей Венедиктов и моя авторская программа — «Думающие люди». И у меня в руках в руках музыкальный диск одной молодой группы, ребята поют оппозиционные песни. Их не крутит ни одна российская радиостанция… <…> Сегодня мы будем слушать дебютный альбом, который называется — «Колокол правды». Мы все услышим эти песни в первый раз. Пожалуйста ребята!
— Первая песня, с которой хотелось бы начать, называется: «Пора валить!»
— Чудесно! Ребята очень тонко чувствуют настроение думающих масс. «Пора валить!» на «Эхо Москвы».
— Мне нечем платить за воду и свет!
Здесь никакой перспективы нет!
Мне надоело так плохо жить,
Из этой страны пора валить!
Я уезжаю в Россию!
Прощай Пакистан!
Переезжаю в Россию!
Здравствуй, Тёплый Стан!
— И у нас реклама на «Эхо Москвы». Ребята, вы понимаете, где вы находитесь, да? Вы понимаете, что это за радио? Мы «Эхо Москвы». Вы понимаете? Мы — радио, которое придумал не Попов, а Маркони!
— Первая песня, с которой хотелось бы начать, называется: «Пора валить!»
— Чудесно! Ребята очень тонко чувствуют настроение думающих масс. «Пора валить!» на «Эхо Москвы».
— Мне нечем платить за воду и свет!
Здесь никакой перспективы нет!
Мне надоело так плохо жить,
Из этой страны пора валить!
Я уезжаю в Россию!
Прощай Пакистан!
Переезжаю в Россию!
Здравствуй, Тёплый Стан!
— И у нас реклама на «Эхо Москвы». Ребята, вы понимаете, где вы находитесь, да? Вы понимаете, что это за радио? Мы «Эхо Москвы». Вы понимаете? Мы — радио, которое придумал не Попов, а Маркони!
Помимо очевидной поэтической гениальности, Илья (Кормильцев) был, как мне и нравится, умным, ехидным, блестящим собеседником. Правда, с довольно апокалиптическим взглядом на мир. Но люди и должны быть разными. У Ильи первого в Свердловске появилась переносная домашняя студия, которую он давал всем желающим — именно на ней были записаны первые альбомы того, что впоследствии стало классическим свердловским роком. И он был фантастически одарённым человеком. Знал несколько европейских языков, и, если ему было нужно, мог легко изучить любой. Именно ему мы обязаны отличными переводами Толкина, Клайва Льюиса, Ирвина Уэлша и Чака Паланика. Талантливый человек талантлив во всем. Закончив с музыкой, он с таким же увлечением кинулся в издательское дело, основал издательство «Ультра. Культура» и начал издавать книги, к которым другие — более добропорядочные — издательства не прикоснулись бы и раскалённой кочергой. Как он говорил сам: «Человечество мертво, когда не приходится ничего взрывать». А что до его настроений — то Ти Эс Элиот сказал однажды: «Только неверующих шокирует богохульство, богохульство — признак веры». Уж при его-то талантах он мог бы припеваючи жить где-угодно на свете. Но выбрал — жить здесь. Я как-то спросил его — почему он не пишет больше текстов песен. И он печально ответил: «Меня никто об этом не просит». Да, господа музыканты… Мне кажется, вы что-то сильно упустили.
Он подхватил с пола один из альбомов и стал рывками переворачивать листы.
— Какой мир загадили, — говорил он — Какой мир! Ты посмотри, какой мир!..
Гай глядел ему через руку. В этом альбоме не было никаких ужасов, просто пейзажи разных мест, удивительной красоты и четкости цветные фотографии — синие бухты, окаймленные пышной зеленью, ослепительной белизны города над морем, водопад в горном ущелье, какая-то великолепная автострада и поток разноцветных автомобилей на ней, и какие-то древние замки, и снежные вершины над облаками, и кто-то весело мчится по снежному склону горы на лыжах, и смеющиеся девушки играют в морском прибое…
— Где это все теперь? — говорил Максим. — Куда вы все это девали, проклятые дети проклятых отцов? Разгромили, изгадили, разменяли на железо… Эх, вы… человечки…
— Какой мир загадили, — говорил он — Какой мир! Ты посмотри, какой мир!..
Гай глядел ему через руку. В этом альбоме не было никаких ужасов, просто пейзажи разных мест, удивительной красоты и четкости цветные фотографии — синие бухты, окаймленные пышной зеленью, ослепительной белизны города над морем, водопад в горном ущелье, какая-то великолепная автострада и поток разноцветных автомобилей на ней, и какие-то древние замки, и снежные вершины над облаками, и кто-то весело мчится по снежному склону горы на лыжах, и смеющиеся девушки играют в морском прибое…
— Где это все теперь? — говорил Максим. — Куда вы все это девали, проклятые дети проклятых отцов? Разгромили, изгадили, разменяли на железо… Эх, вы… человечки…
Эта песня, «Truce», она относится к более спокойному виду песен, с написанием которых я уже не раз встречался. Я писал спокойные песни долгое время, просто я не чувствовал что таким песням есть место в этом альбоме, кроме как разве что в самом конце. Отчасти она показывает мою зрелость как композитора. Когда я сажусь за пианино, у меня есть возможность поменять тональность песни в одну сторону, добавить или поменять что-то. Одна из первых вещей, которую ты открываешь для себя как композитор и программист — это терпение; способность сбавлять обороты и не наваливать всего сразу в одну песню. Конечно, вы можете прослушать весь альбом и заявить что-то типа «ты не так уж и хорошо поработал над этой песней». Однако, извините меня, но Truce тем и хороша, что это просто я и пианино. Я помню, как разговаривал с продюсером о том, как бы мы хотели, чтобы звучало пианино, и он сказал: «мне хочется слышать, будто пианино немного отдалено, будто оно находится за несколькими слоями штор». Таким образом мы пришли к этому звуку, немного жуткому, но не устрашающему, просто чтобы дать голосу больше возможностей, чтобы сказать то, что он хочет сказать. Truce — это одна из тех песен, при помощи которой я хотел сказать людям, что нужно переждать и всё изменится. Всегда есть кто-то, кто проходит через те же трудности, что и ты. Я знаю, есть много групп, которые говорят, что хотят помочь людям своей музыкой, и я знаю, что большинство из всего этого является полным дерьмом. Однако, если кого-то воодушевляет моя музыка, всё моё существование оправдывается, поэтому, было бы безумием не попытаться. В общем, эта песня называется Truce, и, я надеюсь, она должным образом заканчивает альбом.
Макс как-то раз прочитал в одной из отцовских книг, что некоторые детские впечатления сохраняются в альбоме подсознания как фотографии или яркие картины, которые не тускнеют от времени. Сколько бы ни прошло лет, человек возвращается к ним, перебирая в памяти как драгоценности, и помнит о них до конца дней.
- Цитаты про прошлое
- Цитаты про судьбу
- Цитаты про настроение
- Цитаты про цветы
- Цитаты про отдых
- Цитаты про правила
Очень часто люди думают, что самое сильное чувство — это любовь. Конечно, любовь очень сильная, но я задаюсь вопросом: а самая ли могущественная? Я думаю, что самое сильное чувство — это страх. И даже когда вы любите кого-то всегда есть страх, что этот человек не отвечает вам взаимностью, или это просто страх в твоей голове и всякие вещи, которые ты сам себе надумываешь. Поэтому так много песен в альбоме рассказывают о том, как я справляюсь со страхом. Это самое сильное чувство для меня.
— Что это?
— Это субботник каннибалов. Альбом «Четверг — рыбный день».
— Нет. Это волны.
— Какие волны? Это же отцы дэт-метала! Это Машкин Лазарев волны. Причём самые примитивные!
— В физике нет примитивных волн, есть элементарные.
— А ты Лазарева послушай! Он своими волнами все законы физики нарушает!
— Это субботник каннибалов. Альбом «Четверг — рыбный день».
— Нет. Это волны.
— Какие волны? Это же отцы дэт-метала! Это Машкин Лазарев волны. Причём самые примитивные!
— В физике нет примитивных волн, есть элементарные.
— А ты Лазарева послушай! Он своими волнами все законы физики нарушает!
Панком я себя никогда не считал. Ну, может быть, в начале творчества чистая «панкуха» где-то и просматривалась. Я делаю то, что мне нравится. Каждый альбом музыкально разнообразен.
Если на каждом альбоме у нас есть одна или две песни, которые напоминают людям о чем-то важном в их жизни, то про нашу музыку не забудут
Быть собой — одна из самых трудных вещей, потому что это страшно. Вы всегда задаетесь вопросом, примут ли вас такой, какая вы на самом деле. Я решила назвать мой альбом ‘Inside Out’, потому что это мой девиз по жизни. Я не думаю, что возможно добиться успеха, пытаясь быть тем, чем вы на самом деле не являетесь.
Плохо, что людей поощряют к тому, чтобы иметь гораздо больше музыки, чем они в состоянии переварить. У них есть MP3 со всеми альбомами Майлза Дэвиса, но им никогда не приходит в голову прослушать хотя бы один из них два раза подряд, потому что им приходится слушать много всего. Ты думаешь: «У меня есть «I’ve Got Sketches of Spain» и «Bitches Brew», не послушать ли мне это, пока я набираю электронное сообщение?» Это превращает музыку в фон, антураж.
Все эти непоющие, нетанцующие, полураздетые дураки, жаждущие записать новый отстойный альбом. Почему я должен обращать на них внимание?
Это просто бомба! И она снесет всем крышу! Это мой лучший альбом за все время. Потому я его и назвала «The Best Damn Thing».
Когда я немного подрос, родители выдали мне первую библиотечную карточку. Кажется, библиотека находилась на 85-й улице, на чужой земле. Я сразу попросил у библиотекаря что-нибудь о звездах. Она принесла альбом фотографий мужчин и женщин с именами вроде Кларк Гейбл и Джин Харлоу. Я выразил недовольство, и она, улыбнувшись (по причине мне тогда непонятной), нашла другую, правильную книгу.
— Я уже тридцать лет ничего не пишу. Тридцать лет! Я недоразумение, конферансье, просто шут гороховый с микрофоном. Но я ведь не всегда таким был. Ты знаешь, я был совсем не таким. Один альбом, мои песни плохо продавались и мне навязали чужие песни. Я стал их петь, я сдался. — Дэнни, у тебя творческий кризис. — Открою тебе тайну: у меня творческий кризис уже сорок лет. Творчества уже не осталось. Один кризис
А что такое время? Разве это всего лишь модное худи с принтом? Время — это вибрации, и у каждого периода свой темп. Его измеряют количеством ударов в минуту — bpm. Скажем, в 1980-е годы в музыке преобладал темп 120 bpm. Это, например, «Modern Talking» — люди двигались вот так. Потом темп начал увеличиваться. К 1990-м годам — до 132 bmp, к нулевым — до 168. Появились новые стили: джангл, брейкбит. Куча направлений и новых артистов: Бьорк, «The Prodigy», даже «U2» выпустили новый альбом Discotheque. Блистательная новаторская музыка, темп которой только увеличивался. Потом и вовсе появился рейв. Все это не случайно. Мы, как мыши, зависим от любого ускорения движения планет и процессов вокруг.
Интернет – огромный мир, в котором найти что-то стоящее очень сложно. Мои 16+ были в конце 80-х, и если говорить о музыке, то тогда выход альбомов таких групп, как TearsforFears, DepecheMode или TheCure, был событием огромным, на полгода или на год. Сейчас и музыки, и информации больше. Это не плохо, это по-другому.
«Migraine» — это, возможно, одна из моих самых любимых песен на альбоме. Я очень долго работал над содержанием. Что касается лирической части песни — всё как-то сошлось воедино. Идея пришла ко мне… мне на самом деле болела голова в день написания, но я не хотел фокусироваться конкретно на настоящей мигрени, я хотел сделать это метафорой, сравнимой с тем, как много всего происходит у меня в голове. Что действительно здорово — это одна из тех песен с посылом, который доходит до того, кто чувствует то же самое, что и я. Это очень крутое чувство — знать, что я не один прохожу через всё это. В общем, «Migraine» является чем-то вроде обращения к другим людям.
Зло самое горькое, самое нестерпимое для стихотворца есть его звание и прозвище, которым он заклеймен и которое никогда от него не отпадает. Публика смотрит на него как на свою собственность; по ее мнению, он рожден для ее пользы и удовольствия. Возвратится ли он из деревни, первый встречный спрашивает его: не привезли ли вы нам чего-нибудь новенького? Задумается ли он о расстроенных своих делах, о болезни милого ему человека: тотчас пошлая улыбка сопровождает пошлое восклицание: верно, что-нибудь сочиняете! Влюбится ли он? — красавица его покупает себе альбом в Английском магазине и ждет уж элегии. Придет ли он к человеку, почти с ним незнакомому, поговорить о важном деле, тот уж кличет своего сынка и заставляет читать стихи такого-то; и мальчишка угощает стихотворца его же изуродованными стихами. А это еще цветы ремесла! Каковы же должны быть невзгоды?
В наши дни всякая группа уже после второго выпущенного альбома сравнивает себя с The Beatles, и с этого момента их изюминка теряется.
Я была девушкой в школе, которая, когда шла по коридору, то слышала вслед слова о том, что она шлюха или сука, или уродлива, или что у нее большой нос, или она ботаник. Как художник, и как исполнитель, я хочу дать своим поклонникам не меньше, чем лучший альбом десятилетия. Я не хочу давать им что-то модное сейчас.Я хочу дать им будущее.
Жизнь — альбом. Человек — карандаш. Дела — ландшафт. Время — гумиэластик: и отскакивает и стирает.
Ну подарили тебе розу, ну зачем фоткаться с ней на три альбома в контакте?
Альбом «21» целиком вырос из неудавшихся отношений с моим бойфрендом. Он был прекрасным парнем. Но — ничего не вышло. Я очень долго думала, что этот козел не заслуживает никакой благодарности, но теперь я немножко успокоилась и готова признать: да, это самый важный человек из тех, кого я когда-либо встречала, из-за него я записала альбом, который полностью изменил мою жизнь, и я за это ему признательна. Слушал ли он альбом? Я не знаю — но думаю, что он в курсе: все-таки пластинка очень долго торчала на вершине хит-парада.
Новая примета: две дуры в квартире — к новому альбому в контакте..
— Ваше первое ощущение, когда вы видите пиратскую копию вашего альбома?
— Вокруг пиратских и не пиратских вещей в последнее время раздут чудовищный шум, хотя разницы между ними нет никакой. Разница только в том, кто получает деньги за продажу копии. И мне это абсолютно всё равно. Если я вижу копию своего альбома, мне хорошо от того, что её кто-то слушает, а кто за неё получает деньги, мне неважно. За всю историю Аквариума никто из нас не получал никаких денег за альбомы, и сейчас тоже основные деньги получает выпускающая фирма, а мы — лишь небольшой процент. Почему у теперешних людей вместо музыки встали деньги во главе угла? За последние 15 лет деньги стали занимать всё более важное место и постепенно заняли место всего остального. По счастью, есть много тысяч людей, которые продолжают придерживаться более древней традиции, что деньги — только форма энергии, о которой мы договорились, что эти бумажки представляют собой такую вот форму. И они ничего не значат. Деньги не съешь, под ними не загоришь, в них не выкупаешься… Деньги — это замена, а теперь все стали замену принимать за реальность. Это большая ошибка.
— Вокруг пиратских и не пиратских вещей в последнее время раздут чудовищный шум, хотя разницы между ними нет никакой. Разница только в том, кто получает деньги за продажу копии. И мне это абсолютно всё равно. Если я вижу копию своего альбома, мне хорошо от того, что её кто-то слушает, а кто за неё получает деньги, мне неважно. За всю историю Аквариума никто из нас не получал никаких денег за альбомы, и сейчас тоже основные деньги получает выпускающая фирма, а мы — лишь небольшой процент. Почему у теперешних людей вместо музыки встали деньги во главе угла? За последние 15 лет деньги стали занимать всё более важное место и постепенно заняли место всего остального. По счастью, есть много тысяч людей, которые продолжают придерживаться более древней традиции, что деньги — только форма энергии, о которой мы договорились, что эти бумажки представляют собой такую вот форму. И они ничего не значат. Деньги не съешь, под ними не загоришь, в них не выкупаешься… Деньги — это замена, а теперь все стали замену принимать за реальность. Это большая ошибка.
Клуб одиноких сердец сержанта Пеппера» — первый альбом, не содержащий ни одной танцевальной мелодии. Впервые в истории рок-музыки альбом сделан по сюитному принципу: он не делится на отдельные песни, его надо слушать от начала до конца, так как его значение можно понять лишь в процессе целостного восприятия
Многие люди считают, что «Mistery Lady» это джаз. На самом деле это не джаз, а ориентированная на джаз поп-музыка. Но что бы я ни пела, я пою по-своему. Если джаз, он должен звучать как джаз, но все равно он будет нести в себе частицу блюза. Мне нравится заниматься разными вещами. Когда мы закончили этот альбом, я объявила записывающей компании, что намерена работать над его продолжением. Мне хочется, чтобы это был не поп, а что-то вроде биг-бенд стандартов. Что-нибудь такое, чего я никогда раньше не делала, что-то вроде Эллы Фицджеральд, Фрэнка Синатры… Я вовсе не собираюсь петь, как они, я хочу сделать что-то в этом духе. Просто для того, чтобы узнать, что я могу сделать это.
Среди наших друзей есть люди всех цветов и всех рас. Мы — не расисткая группа. Если вы себя уважаете, ведете себя по-людски, то и к себе хотите такого же отношения, разве я не прав? Что меня напрягает, так это чёрные рэп-группы и весь этот ***аный рэп! И все эти белые подростки, которые покупают их альбомы, потому что они хотят быть «в теме». И они думают, что найдут там ответы, которые им нужны. И они берут пример с этого ***аного рэпа. Большинство этих рэп-команд просто обсирает культуру белых. Они *** клали на вас и на вашу культуру! Они обсирают любого когда-либо родившегося белым. И в США чёрные ходят в футболках со слоганами типа «Это чёрный день и вам не понять». И моя самая любимая: «Чёрные, прекратите совершать преступления против чёрных». О чем это вам говорит? Разве это не значит, что завалить белого — это нормально, разве нет? Там не написано «Остановите преступность в целом». Там написано только про чёрных. Значит, завалить белого ублюдка — это нормально? Если вы выйдете на улицу в футболке с надписью «Белая гордость», вас сразу заклеймят расистом, вы станете расистским куском дерьма и просто так это для вас не пройдет. И сейчас для вас, белые пацаны, я скажу то, что любая другая белая команда в мире зассыт сказать: «Когда вы проснетесь утром и посмотрите в это ***аное зеркало, смотрите на себя с самой большой гордостью в мире, братья!» Потому что великие здесь мы. И знаете что ещё? Может быть, ну допустим, как раз сегодня у нас тут свой белый день. И теперь уже чёрные *** не поймут, о чём я тут базарю. Это вариант? Может быть в вашей стране таких проблем нет, но раскройте глаза: это, ***ь, дискриминация наоборот, вот что это. И мы — та группа, которая не собирается терпеть подобное дерьмо ни от кого на свете, это ясно? Вы горды тем, кто вы есть? Подумайте над этим перед сном. Потому что это ваш мир, это ваш грёбаный мир!
Мне не нужен ни большой дом, ни вторая машина, ни альбомы с фотографиями из дальних стран. Я хочу только иметь право на хотя бы крошечную долю его времени и чувствовать, что он тоже этого хочет.
Трудно найти на свете существо более благополучное и богатое, чем трёхлетний малыш — обладатель коробки цветных карандашей и альбома для раскрашивания
Новый альбом будет новым — это самое ключевое слово. Если говорить про стиль, музыку, звучание. Он удивит — мне не нужно его рекламировать, забавлять людей и играться с их воображение
— Я хотел, чтобы вы преодолели пределы ожидаемого. Я думаю, что это абсолютно необходимо. Иначе мы лишим мир нового Луи Армстронга, нового Чарли Паркера. Я же рассказывал тебе, как Чарли Паркер стал Чарли Паркером?
— Джо Джонс швырнул в него тарелкой.
— Точно. Паркер-юнец неплохо играет на саксе, вот он выходит с оркестром на сцену и все портит. Джонс чуть ли не обезглавил его за это. Под смех оркестра. Паркер всю ночь проплакал, но уже на утро – что он делает? – репетирует. И репетирует, и репетирует. Думая только об одном: над ним больше не будут смеяться. Через год он возвращается в Рино, снова выходит на сцену и выдает самое охренительное соло, которое слышал мир. А представь, что Джонс сказал бы: «Да не парься, Чарли, э, нормально было, молодец!». Тогда Чарли подумал бы: «Насрать, я же неплохо сыграл». И все, конец, нет Птахи. Для меня это величайшая трагедия. Но миру сейчас нужно именно это. Неудивительно, что джаз умирает. Я вот думаю, и с каждым альбомом джаза из Старбакса убеждаюсь все больше, что нет в нашем языке слова вреднее и опаснее, чем… «молодец».
— А где же грань? Может, вы перестараетесь, и тогда новый Чарли Паркер сломается и не станет Чарли Паркером?
— Нет, что ты, нет. Настоящий Чарли Паркер никогда не сломается.
— Джо Джонс швырнул в него тарелкой.
— Точно. Паркер-юнец неплохо играет на саксе, вот он выходит с оркестром на сцену и все портит. Джонс чуть ли не обезглавил его за это. Под смех оркестра. Паркер всю ночь проплакал, но уже на утро – что он делает? – репетирует. И репетирует, и репетирует. Думая только об одном: над ним больше не будут смеяться. Через год он возвращается в Рино, снова выходит на сцену и выдает самое охренительное соло, которое слышал мир. А представь, что Джонс сказал бы: «Да не парься, Чарли, э, нормально было, молодец!». Тогда Чарли подумал бы: «Насрать, я же неплохо сыграл». И все, конец, нет Птахи. Для меня это величайшая трагедия. Но миру сейчас нужно именно это. Неудивительно, что джаз умирает. Я вот думаю, и с каждым альбомом джаза из Старбакса убеждаюсь все больше, что нет в нашем языке слова вреднее и опаснее, чем… «молодец».
— А где же грань? Может, вы перестараетесь, и тогда новый Чарли Паркер сломается и не станет Чарли Паркером?
— Нет, что ты, нет. Настоящий Чарли Паркер никогда не сломается.
Выпустить новый альбом после долгого молчания, всё равно что одеть шорты после долгой зимы
Мне по-прежнему нравится думать об альбоме, как в прежние времена, как о виниловой пластинке с двумя сторонами: одна заканчивается, другая начинается. Сейчас, к сожалению, когда альбом скачивают, люди перемешивают песни в том порядке, какой им нравится, а то и выкидывают ту или иную. Но альбом нужно слушать не так. Те, кто его делал, придумывали ему композицию и структуру. Это как взять картину художника и вырезать из неё кусочек.
Дэйв Гаан
Дэйв Гаан
