Цитаты про актёра

Безумное чаепитие. Куда там Кэрроллу! Самые безумные чаепития творятся не в кроличьей норе, за столом с безумным шляпником, ореховой соней и мартовским зайцем. Маленькая кухня маленькой квартиры, утренний чай, долитый кипяточком, малиновое варенье из трёхлитровой банки — вот она, сцена, на которой непризнанные актеры играют настоящие безумные чаепития. Здесь, и только здесь, говорят слова, которые иначе не скажут никогда. Здесь жестом фокусника извлекают из темноты маленькие гнусные тайны, достают из буфета фамильные скелеты, находят в сахарнице пригоршню-другую цианистого калия. И никогда не найдется повода встать и уйти — потому что тебе вовремя подольют чая, предложат варенья, и пододвинут поближе открытую сахарницу…

Мы весело шутили — мы были хорошими актерами, умели делать хорошую мину при плохой игре.

Влиять на другого человека — это значит передать ему свою душу. Он начнет думать не своими мыслями, пылать не своими страстями. И добродетели у него будут не свои, и грехи, — если предположить, что таковые вообще существуют, — будут заимствованные. Он станет отголоском чужой мелодии, актером, выступающим в роли, которая не для него написана.

Вам надо перестать смешивать две вещи — умение ценить и понимать роли, даже целые пьесы, и способность воплощать их в игре… Между актером и автором отношение примерно такое же, как между плотником или каменщиком и архитектором. Им не обязательно понимать.

Я была вчера в театре. Актеры играли так плохо, особенно Дездемона, что когда Отелло душил её, то публика очень долго аплодировала.

Кажется, я впервые задумался об актерском мастерстве в восемь лет, когда на утреннике играл жопу дракона. Дракон был длинный, и нас было двое — я и еще один парень. Ему достались голова и все родительские аплодисменты. А я сидел в жопе и думал: «Так вот что такое быть актером».

Актеры не похожи не обычных людей. То есть именно что ПОХОЖИ, но на самом деле это, возможно, некий особенный подвид homo sapiens, обладающий своими специфическими повадками.

Если путём упражнений актёр мог получить дар перевоплощения, то естественно, что в каждом спектакле каждый из актёров должен вызвать у зрителя полную иллюзию. Играть все должны так, чтобы зритель забыл, что перед ним сцена…

Жизнь — это театр, где на каждого актёра приходится по два суфлёра.

Как ошибочно мнение о том, что нет незаменимых актеров.

Чем меньше вы знаете об актёре, тем легче вам поверить тому персонажу, которого он играет, вот одна из формул успеха.

Разве можно оставаться артистом, когда у тебя полон желудок? Искусство актера как любовь — всегда ощущаешь голод.

Это не театр одного актера. Две вещи вдыхают новую жизнь в эту компанию. Во-первых, в этой компании очень много по-настоящему талантливых людей, которым весь мир вот уже пару лет говорил, что они неудачники — и некоторые из них были почти готовы поверить в это сами. Но они не неудачники. Чего им не хватало, так это хорошей команды тренеров, хорошего плана. Хорошего старшего менеджмента. Но теперь у них это есть.

Кинобизнес — это куча конского говнища. Все это иллюзия. Я знал ребят, которые были отличными актерами, но у них никогда не было работы. Я знал ребят, которые были настоящими звездами, но они даже не смогли бы сыграть говорящую какашку на детском утреннике. Так что у меня нет никакого уважения к кинобизнесу. Я уважаю только те доллары, которые мне платят.

Как и все актеры, я хочу обмануть смерть и остаться в памяти.

Младенцы и собаки – лучшие актеры в кино.

Кино — это полная противоположность театру. Фильмы надо смотреть сразу, как только они выходят на экран, потому что потом можно только разочароваться, тогда как на спектакли лучше идти как можно позже, ни в коем случае не в начале ( генеральные — это кошмар, актеры играют хуже обычного, им надо дать время «обкатать» спектакль, а автору — время поправить пару реплик в случае чего). Кино потребляется мгновенно, театру же надо отстояться, как вину. Кино — свежий скоропортящийся продукт, а театр — это блюдо, которое лучше есть остывшим. Надо смотреть новые фильмы и старые спектакли.

Четвёртый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актёры играли как никогда.

Я никогда не зацикливался на деньгах, это не то, ради чего я стал актером, и я никогда не любил славу. <…> Хотя это неплохо — не заботиться о счетах.
Это клише, что за деньги счастья не купишь. За них можно купить свободу жить той жизнью, которой ты хочешь.

Пьеса и роль для актера только текст. От текста же до игры — расстояние громадное.

Это театр. Тут бывают разгневанные персонажи, но не должно быть разгневанного актера.

Трагическая роль тем лучше удается актеру, чем меньше он впадает в крайности. Безмерный ужас порождается именно умеренностью.

Когда у актера есть деньги, то он шлет не письма, а телеграммы.

Актеры, как дети, им бы только поиграть.

Наша жизнь — одна бродячая тень, жалкий актер, который кичится какой-нибудь час на сцене, а там пропадает без вести; сказка, рассказанная безумцем, полная звуков и ярости и не имеющая никакого смысла.

Меня всегда занимал вопрос: что происходит в головах людей при виде актера или актрисы, которыми они восхищались в кино?

Когда я встретился с Дэниелом Рэдклиффом и другими актерами, я осознал, что у меня мало актерского опыта. Я боялся выставить себя дураком. Я все время отсиживался в стороне, и меня трясло от нервного напряжения и страха. Я все еще думаю о том, чтобы взять несколько уроков актерского мастерства, но, у меня, кажется, совсем нет времени.

Я хотел бы, чтобы моя карьера сложилась как у Джонни Деппа, я тоже хотел бы делать тоже, что и он: совмещать роли в популярных и независимых фильмах. Но мой любимый актер Джек Николсон. У всех есть неудачные фильмы, даже у Роберта де Ниро и Аль Пачино, а у Джека Николсона никогда. Я восхищаюсь им с детства. Он мой герой с семи лет.

Я люблю сниматься в кино, потому что здесь все зависит от тебя. Это не бизнес и не политика. Либо ты хороший актер, либо ты сосешь.

Не будьте естественны, — говорил он актерам. — На сцене не место этому. Здесь всё — притворство. Но извольте казаться естественными.

Бог не любит актеров. Это должно идти от души. Я, наверное, не должен был вам этого говорить, я противоречу сам себе, но есть один пример анонимной благотворительности в моем квартале по отношению к старым людям. Когда идет снег, я расчищаю их дорожки, а они не знают, что это я. Я не хочу, чтобы меня похлопали по плечу, я просто привожу пример. Однажды мне будет 75, и кто-нибудь сделает это для меня. Я, наверное, заплачу от умиления.

Настоящего актера и шизофреника разделяет лишь тонкая грань.

И любой актер, который говорит вам, что он становится тем персонажем, которого играет, либо лжец, либо диагностированный шизофреник.

Цель актера заключается в том, чтобы преодолевать собственные границы и бороться со своим собственным страхом.

Каково это — быть актёром? Возможно, больно. Проживать насквозь, невыразимо, невыносимо, многие жизни, расписывать изнанку собственного сердца чужими страстями, трагедиями, взлетать и падать, любить и умирать, и вновь вставать, унимать дрожь в руках, и снова начинать новую жизнь, снова плакать, сжимая в бессилии кулаки и смеяться над собой. Изредка приподнимая край маски, уже не для того, чтобы вспомнить своё собственное лицо, а лишь затем, чтобы сделать глоток свежего воздуха, не пропахшего гримом. Больно… Но в то же время — прекрасно. Обнажать чувства до предела, настоящие, живые чувства, куда более реальные бытовых кухонных переживаний, доводить их до апогея, задыхаясь от восторга бытия, захлёбываясь алчным огнём жадных, жаждущих глаз зрителя. И падая на колени, почти не существуя ни в одном из амплуа, почти крича от разрывающего тебя смерча жизни и смерти, судьбы и забвения, видеть, как с тобою вместе, замерев в унисон, в едином порыве умирает зал. Замолчавший, забывший сделать новый вдох зал, который любил вместе с тобой, вместе с тобой плакал и смеялся, который, не взирая на пасмурный вечер на улице, обшарпанные доски сцены, увидел то же, что и ты, что-то бесконечно большее, чем просто игру в жизнь. Саму жизнь. Настоящую. Прожитую честно, откровенно, полностью, до дна. Театр как любовь, как секс с самой желанной женщиной, однажды испытав на себе это таинство, этот акт бытия, ты уже не сможешь остаться прежним.

У меня есть собственное мнение по многим вопросам. Но я считаю, что когда актеры или поп-звезды начинают говорить о политике, это выглядит наивно.

Есть три типа актёров: плохие, хорошие и великие. С плохими всё ясно, они играют бездарно, хорошие – играют хорошо. А великие ничего не играют — они просто живут перед камерой.

Актёр должен выкладываться на все сто, даже если режиссёр ничего не стоит.

Бог. Нет, не Он писал сценарии для этих маленьких беспомощных актёров внизу, на земле. Мы пишем их сами — каждым прожитым днём жизни, каждым сказанным словом, каждой мыслью, возникающей в наших мозгах.

Вокруг тебя слишком много актеров — они все ненастоящие. Просто кто-то играет лучше, кто-то хуже. Кто-то может скрывать свое одиночество, кто-то наготу или преступление, но абсолютно все прячут лица за масками.

В актерской жизни нужно везение. Больше, чем в любой другой, актер зависим, выбирать роли ему не дано.

Я переживал страшные вещи в детстве. И они сделали меня тем, кто я есть. И я бы не изменил ничего в своей жизни, даже если бы мог. Потому что мне нравится, кем я стал и каким я стал. И как актер, я уделяю много времени раздумьям над тем, почему люди поступают так или иначе. Почему в нас есть некие шаблоны поведения. Но каждый раз, оглядываясь, я вижу тот путь, что привел меня туда, где я нахожусь. И еще я думаю — все не так просто и однозначно. И не обязательно, если ты страдал, то станешь хорошей личностью. Второе не однозначно следует за первым.

Но не слушайте того, кто скажет вам, что быть актером — тяжелая работа. Тяжелая работа — это вкалывать на фабрике 20 лет. Или ходить день за днем на работу, которую вы терпеть не можете.

Большинство людей вместо того, чтобы стремиться к добру, жаждет счастья, блеска и долговечности; они подобны тем глупым актёрам, которые желают всегда играть большие, блестящие и благородные роли, не понимая, что важно не то, что и сколько играть, а как играть.

В отношениях с людьми мы любим раздавать роли. Требовать от актеров строго следовать нашей трактовке. И сами при этом играем самозабвенно. Потом кто-то рано или поздно захочет хотя бы часок побыть собой, а не персонажем. И в этот миг всё развалится.

Если правда то, что жизнь — театр и все мы в нём актёры, то сегодня мне пришлось играть роль девушки, у которой всё прекрасно, просто её любимого подкосил грипп.

— Знаешь, я себя ощущаю второстепенным актером в мелодраме, который томится за кулисами, толком не зная, что происходит на сцене.
— Прекрасно понимаю, — сказал я. — Моя собственная роль понуждает меня порой бросаться на поиски автора этой идиотской пьесы. А ты попробуй посмотреть на дело иначе: таинственные истории редко оказываются такими, какими ты их себе представляешь. Как правило, все оказывается просто и пошло, и, когда правда раскрывается, остаются одни мотивы — примитивнее некуда. Гадать и пребывать в иллюзиях порой намного приятнее.

Весь мир — театр, мы все — актеры поневоле,
Всесильная Судьба распределяет роли,
И небеса следят за нашею игрой!

Индийские актеры – лучшие в мире, потому что индийцы умеют кричать глазами.

Человек по натуре актер, хороший или плохой — это не важно. И ему никто уже не сможет помочь, когда его талант умирает.

У меня нет друзей, зато я всегда ощущал нас актерами, играющими в одном и том же сценарии.

Вы росли среди актеров. Вы учились лицедейству и отлично постигли это ремесло. Но я вырос среди воинов. И уже давно научился принимать смерть.

Что-нибудь об актерах? Мне жутко надоели актеры, рассказывающие о себе. Не думаю, что окружающим стоит все знать обо мне.

Актер должен оживлять всё, к чему прикасается.

— Тогда скажи, мальчик из будущего, кто президент Штатов в 1985 году?
— Рональд Рейган.
— Рональд Рейган? Актёр? А вице-президент? Джерри Льюис?

Я понимаю, что не меняю ход истории. Я снимаюсь в фильмах – вот и все. Все актеры — клоуны, которых нанимают и платят за это деньги. Историю мы не вершим, и лично я отлично отдаю себе в этом отчет.

Нам наскучило смотреть на актёров с их фальшивыми эмоциями. Мы устали от взрывов и спецэффектов. И хотя мир, в котором он живёт… в некотором смысле, подделка, в самом Трумане нет ничего фальшивого — никаких сценариев, и заготовок. Это не во всём Шекспир, но это всегда искренне. Это — жизнь.

Актёр должен научиться трудное сделать привычным, привычное лёгким и лёгкое прекрасным.

Кинобизнес — это куча конского говнища. Все это иллюзия. Я знал ребят, которые были отличными актерами, но у них никогда не было работы. Я знал ребят, которые были настоящими звездами, но они даже не смогли бы сыграть говорящую какашку на детском утреннике. Так что у меня нет никакого уважения к кинобизнесу. Я уважаю только те доллары, которые мне платят.

Я счастлива, что не интересую журналы, пишущие о знаменитостях. Их интересуют молодые актеры, чья жизнь изобилует событиями: поправился на пару фунтов, похудел на пару фунтов, замечен на курорте с этим, замечена в бассейне с тем. Каждый день они приносят сенсации. А про меня писать скучно: я всегда в форме и замужем за одним и тем же человеком уже много-много лет.

Вы выросли среди актеров и вы хорошо обучились их ремеслу. Я вырос среди солдат и я обучен умирать давным давно.

Когда вы в последний раз смотрели в небо, в котором всю ночь мерцают звёзды? Говорят, что звёзды — это души тех, кто ещё не родился, и каждый раз, когда на небе падает звезда, где-то на земле появляется новая жизнь, но этот мерцающий свет остается в каждом из нас. Когда глаза блестят от счастья или от слез, этот свет греет нас. Он греет даже когда никого не остается рядом. Мы играем роли в жизни, потому что легче изменить свой образ, чем себя. И парадокс заключается в том, что актеры, читая строки сценария, написанного не ими, пытаются их прожить. Но сценарий твоей жизни никто, кроме ТЕБЯ не напишет! И только ТЫ решаешь какой будет следующая глава, только ТЫ решаешь, кто главный герой, и только ТЫ решаешь, когда настанет тот момент, чтобы та звезда, которая когда-то упала с неба, снова засияла в твоих глазах, и сквозь шум люди, услышав всего лишь три слова, перестали играть и начали жить: КАМЕРА. МОТОР. НАЧАЛИ!

Я вырос среди широкого окружения актеров, музыкантов, фотографов, художников и театральных деятелей. Благодаря такой богемной атмосфере для меня с самого детства не существовало четких и прямых линий. Мы провозглашали креативность самовыражения и откалывали номера в соответствующем духе.