Цитаты Елены Викторовны Котовой

Брак по расчету… Все это было бы смешно, но только где сами дети в этих расчетах и просчетах? Которым положены детство в любви, взросление с папой и мамой, способными все понять и все простить. Нет детей в этих раскладах. Они не самостоятельная ценность для устраивающих свое счастье. Так, disposable teens, рычаг манипулирования, разменная монета.

Нет у родителей права использовать детей для своих жизненных гешефтов. Дал человеку жизнь, изволь вырастить его и сделать человеком. Его жизнь большая ценность, чем твоя, потому что ты ее дал ему.

«Почему русские не улыбаются?». Любят иностранцы мусолить этот вопрос. Русские, мол, никому не доверяют, страдания им необходимы, они истеричны, и вообще, эта загадочная русская душа… Это они так русского человека объясняют, дебилы… Не чтоб понять, а чтоб самим понятно было.

Увы, трагедия Европы превращается почти в банальность. Европейцы сами уже по горло сыты толерантностью, возмущены буркини, считают кощунством мечеть рядом с Пизанской башней. И уже не разобраться, как относиться к проблеме мусульманский иммиграции.

Огромный слой людей впаривает вам то, что нельзя пощупать и оценить, прежде чем вытаскивать кошелек. Получает деньги именно от вас, живет именно за ваш счет. Но оставляет вам лишь право платить и принимать их услуги, как одолжение.

Врач – тот, кто врачует. Лечит и словом. Таких отыскать – адов труд, уж если припрет по полной. Их единицы среди племени российских врачей, от которых ждешь высшего гуманизма, а не получаешь даже эмпатии – они не видит в вас человека.

Есть в алкоголе прелесть очищающей силы. Игра, комедия, азарт. Чудесное состояние. Все малозначащее отлетает, ты существуешь – как и должен– здесь и сейчас.

В провинциальных райцентрах предел мечтаний молодняка – работа в собесах или военкоматах. В Бурятии или на Камчатке молодежь, купив иномарку, занята извозом, ловит рыбу и валит медведей, продавая туристам «дóбычу» и шкуры. Ребят оставили выживать. Они не видят перспектив, у них нет «американской мечты». Разве что за сказки цепляться…

Русская литература пьянство воспевать не смеет. Нация и так вся в белой горячке. Только Веничка смог подняться до такого уровня словоблудия, которое превратило его жизнь в игру. Прекрасную своей бессмысленностью и полную неуловимых смыслов. Чехов местами бросал одобрительно — «опрокидон с пирамидоном». А так нет оды алкоголю в русской литературе.

«Скоро чистыми будут считаться деньги только от святого духа», – бросила моя подруга, когда ей приказали закрыть счет в Швейцарии. Отнюдь не наша власть, что еще как-то можно было бы объяснить, а банк в Цюрихе, который лет десять неплохо зарабатывал и на ней, и на сотнях тысяч других русских клиентов, которых теперь решили гнать поганой метлой. Только потому, что они русские.

Мы молоды, пока живем в «одном формате» с нашими детьми. Пока те, кому 25-35 любят нас за то, что мы клевые, а не потому, что мы родители. Пока их любовь к нам свободна от снисходительности и терпения медсестры или сиделки.

Лет с двадцати, а то и раньше, буквально все обстоятельства, и все люди вокруг диктуют нам, что брак — единственный выход. И находится уйма причин для женитьбы.

Социальные лифты – мужики, утратившие ощущение реальности. В обнимку с ней, двадцатилетней, ему на фото сорок, не больше! А был бы с увядшей первой – так и все шестьдесят. И не на фоне яхты в океане, а за дачным столом в кругу уже седеющих детей и внуков. За это мужик готов платить.

Качественная журналистика не умерла. Она сменила формы и ушла с блогосферу. Там полная свобода слова и диалог автора и читателя. Там жестче критерии доверия к автору.

«Чтоб стать генеральшей, надо выходить за лейтенанта!». Только в совковой химчистке могла родиться такая убогая максима. Нынче не те времена! Какие к черту лейтенанты? Не факт, что из них выйдет генерал. А если и выйдет, к тому времени тебе уже в зеркало на себя смотреть будет страшно.

Все хотят уберечь тебя от ошибок. Только платить за них тебе. За сделанные и несделанные. За эту и все остальные. И так всю жизнь. Так какого черта слушать других, если платить все равно тебе.

Нельзя требовать от России всего и сразу. Не потому, что несправедливо. Потому, что нереально.

Раньше власть назначала эмоции, теперь – поп-культура. Массово, поголовно. У них миссия такая.

В годы учебы в университете Уэльса Мэтью понял, для чего именно ему нужна женщина: чтобы не отвлекать от созидания собственного мира, по сравнению с которым Вселенная — лишь колония, поставляющая руду и топливо для его движения вверх по пути познания и побед.

Бросить жену с ребенком, позариться на чужого мужа… Еще недавно в обществе это порицалось. Как быстро выяснилось, что это косность, а вовсе не моральные скрепы. Не смешно ли?!

Все стонут: закона нет, произвол… И по любому, сколь-либо заметному уголовному делу, берутся судить сами. По понятиям, по-пацански. На уровне «верю – не верю», «украл, или наезд», «такой человек мог или не мог»?

Британцы вообще не злоупотребляют законотворчеством. К чему менять законы прошлого и даже позапрошлого века, если один раз уже все было обустроено рационально?

В стране, 24/7 идут дебаты. Все так болеют за страну — у экранов и на экранах, — что убожество идей буквально складывается в сериал. Оторваться невозможно, как от «Игры престолов». Либералы и государственники, патриоты и демократы, правые и левые готовы глотки друг другу перегрызть.

Абсурд поражает своими масштабами, становясь нормой. Экономику надо оживлять, но вместо этого мир борется с офшорами, решив, видимо, добить в экономике все живое.

У нашего народа убили желание думать. Из его памяти 70 лет старательно стирали стремление к выбору. А собственный выбор — это когда выбираешь не штаны, а жизнь, материальную, духовную, интеллектуальную. Именно это и есть либеральная идея.

Разводы, приходящие папы – все это есть, но за исключением голливудских разводов, это драма, а не вариант нормы. А уж матери-одиночки – просто дно. Потому что там право на детей надо заслужить. Оно для тех, у кого жена навеки, измена – немыслима, развод – невероятен.

Девятое отделение Кащенко – слепок нашего общества. Половина его населения не отдает себе отчёта в том, что происходит с ними, с миром, что станет с их детьми, о любви к которым они готовы говорить часами. Особенно когда больше говорить не о чем… Депрессии, повторяющиеся год за годом, приводят их сюда вновь и вновь. А сколько таких же, которых их депрессии сюда не приводят?

Ощущение, как в самолёте, когда после девятичасового полёта над Атлантикой томительно, бесконечно тянутся последние полтора часа полета: в салоне уже духота, всё вкусное закончилось, на полу валяются ошметки целлофановых пакетов.

«Конец всемирному коррупционному интернационалу!» — ликуют либералы. Они уже забыли, что всегда называли кретинами тех, кто повторял чушь о существовании международной финансовой закулисы.

Полвека назад Англия замутила разрушение прежнего западного мира романтикой преодоления насилия и войн. Буйство четырех мальчишек из Ливерпуля заставило всех поверить в иллюзию братства и всеобщей любви. Англия подожгла мир и воспаленные умы дикарей, отрицавших то, чего у них самих не было – собственность, богатство, корни, вековые традиции.

Так что, родители, вам решать, с чем вы отправляетесь на поиски лучшей жизни. Один даст сыну скрипку, другой — лучшую школу, третий расскажет сказку, а четвертый наденет на дочь паранджу. Вы дали детям не только жизнь, но и родину.

Существование — это не мизерная жизнь, это бесконечность собственного мира, со своими мерилами и своей правдой.

Отец изрядно раздражал его, он был коллекционер всего. Собирал трубки, тросточки, колоды карт, монеты, бинокли, перочинные ножички, чернильницы… Как-то даже замахнулся было на корзинки для зонтиков, но мама это пресекла, потому что в доме уже было не повернуться.

Благополучие без корней, люди носятся сами с собой в бешеном ритме города по расплавленному от жары асфальту, не взрастив многолетним трудом ни одного дерева. Нация, убившая Джона Леннона и считающая, что это тоже сойдет ей с рук…

Не мучайся, все это условности. Их придумали люди, у которых нет остроты ума. Им нужно всегда есть за одним столом и держать зубные щетки в одном стаканчике, чтобы что-то значить друг для друга. У нас все будет по-другому.

Понятия «писатель», «журналист» все чаще заменяются словом «автор». Изменился запрос. Люди читают не меньше, но хотят, чтобы было короче. Не книги и не статьи, а тексты. В которых есть позиция, цепляющие суждения и яркая эмоциональная окраска.

Что же это такое творится-то? Обступили, бесы, все со всеми спелись, сговорились, все так, понимаешь, сплели в клубок… Не разберешь, кто за кого, кто просто парит.

На мгновение снова прострелило сердце. Значит, и правда кончено. И тут же подступила злость. Почему бы и не повидаться? Пусть посмотрит на меня. А уж я постараюсь….

Я люблю писать для своих читателей. Люблю их слушать, и думать вместе. О мире, в котором все так запутано. О человеческой природе, полной противоречий. Главное, чтобы честно, без зауми и скуки. Легко! О сложном.

Свобода нужна каждому, как воздух. Правда, большинство так не думает. Но это просто потому, что человек не умеет ценить того, что у него есть.

— Но человек же развивается сам. Родители могут только заложить фундамент.
— Вот именно. Развиваться способен любой, у кого есть хоть сколь-нибудь пытливый ум. А вот мотивация, энергия, смелость — это либо есть, либо нет. И тем, кому родители это дали, я считаю, повезло. Познание — это же огромное удовольствие.

— Может, ты просто не любишь детей?
— Вполне может быть. Как и многие люди, которые даже не задумываются, нужны ли им дети. Большинство вообще надо было бы лишить родительских прав.